Андрей Константинов

Дело о марсианской тигрице

"Обнорский Андрей Викторович (творческий псевдоним — Серегин), 37 лет, закончил восточный факультет ЛГУ, владеет арабским, ивритом, английским и немецким языками. Капитан запаса. С 1991 года работал в различных СМИ Санкт-Петербурга. Имеет многочисленные контакты в среде сотрудников правоохранительных органов и в преступной среде.

В сентябре 1994 года осужден по статье 218 часть 1 (незаконное хранение оружия), направлен для исполнения наказания в Нижний Тагил. По протесту прокуратуры освобожден из-под стражи на основании пункта 1 статьи 5 УПК РСФСР (отсутствие события преступления).

В 1998 году Обнорский возглавил Агентство журналистских расследаваний, более известное под названием Агентство «Золотая пуля».

Обнорский обладает лидерскими качествами, коммуникабелен, бывает вспыльчив и раздражителен.

Склонен к проявлениям авантюризма и необоснованного риска.

Холост (дважды разведен, детей нет)".

Около часа мы сидели и обсуждали ситуацию, прикидывали «оперативные мероприятия». Вообще-то было очевидно, что дело тухлое. На семинаре собрались двадцать семь человек, плюс шесть человек обслуги. Всего, таким образом, тридцать три. Если откинуть нашу четверку да еще двоих пострадавших, все равно остается довольно большой список и минимум времени.

— Я думаю, — сказал Повзло, — что краж больше не будет. Если, конечно, преступник не клептоман.

Я тоже так подумал.

Забегая вперед, скажу: мы оба ошиблись — утром стало известно об очередной краже.

После совещания мы вышли на свежий воздух. И дивную увидели картину: в салон стареньких «Жигулей» грузили багаж Юрий Львович и Маргарита. Поскольку путь наш к главному корпусу все равно лежал мимо стоянки, мы подошли.

— Уже уезжаете, Юрий Львович? — участливо-огорченно спросил Коля акулу скандально-светской хроники.

— Дела, голубчик… Срочные дела.

Щека у Юрия Львовича была расцарапана. У Маргар.....

— Коллеги, — сказал я, — я отвлек ваше внимание не ради тоста, а для того, чтобы сделать небольшое объявление. Мы с вами не худо поработали и не худо повеселились… Все это здорово, но наш семинар был омрачен некоторыми известными вам происшествиями крайне неприятного свойства. (После этих слов слушать меня стали гораздо внимательнее.) Я знаю, что кое-кто из вас, коллеги, склонен был подозревать нас… Для нас это было крайне неприятно, но… Мы, дорогие друзья, провели свое собственное расследование и вычислили вора.

По залу прокатился гул. Быстрый, неразделимо-слитный, как накат волны на галечный пляж. А потом несколько голосов почти одновременно выкрикнули:

— Кто?

— Имя! Назовите имя.

— Не назову, — ответил я.

— Почему? — выдохнул зал.

— Потому, — ответил я, — что я хочу дать ему шанс… (Гул.) Да, я хочу дать ему шанс. Сейчас двадцать один ноль три. Ровно в полночь я назову имя… Если до этого времени похищенные вещи не будут возвращены, я назову имя. Ровно в полночь.