Начало
ПРЕДИСЛОВИЕ В жизни случаются самые невероятные истории и такие подчас происходят казусы, что ни одному писателю никогда не выдумать. Потом эти истории передаются из уст в уста, искажаются, конечно, потому что по русской традиции рассказать что-то и не приврать никак не возможно. Но все равно основа остается подлинной, остается сама модель ситуации, которая помимо того, что создает веселое или грустное настроение, еще и, как ни странно, рассказывает о том времени, когда та или иная история случилась. Не все умеют рассказывать байки, и не все умеют их слушать. Излагать их на бумаге достаточно тяжело, потому что очень много зависит от интонации рассказчика. А еще по традиции в байках .....
Просил я свою первую жену не разводиться со мной до распределения – но, видать, плохо просил. Или виноват был перед ней очень. А может быть, вообще просить не надо было: позже знающие люди просветили меня, что женщины – такие существа, которые любят все делать назло. Ну да н..... Середина
Вот те раз. Я сначала ничего не понял... откуда, думаю, ты знаешь? Потом сообразил: этот человек стоял за мной у стойки. А я, когда расплачивался, вместе с бумажником достал и удостоверение с золотым тиснением АИР на «корочке». И мелькнуло-то оно на секунду-другую, но незнакомец успел разглядеть, прочитать. Любопытно... я присмотрелся к своему соседу: лет пятидесяти с небольшим, строен, подтянут, с внимательными глазами. Что-то в нем такое было... – Да, в Агентстве, – ответил я после паузы. – А я с вашим шефом, Андреем Дмитриевичем, хорошо знаком, – сказал, улыбаясь, незнакомец. – Позвольте представиться... Юрий Иванович В., подполковник госбезопасности в отставке. Пенсионер. Так я и познакомился с Юрием Ивановичем. Позже мы стали приятелями. Встречались, перезванивались, пили пиво... случалось – и водку. Он интересный собеседник оказался, живой, остроумный и действительно человек бывалый.И много интересного рассказал. Часть этих рассказов с разрешения Юрия Ивановича я вам представляю. Конец
– Понятно, – сказал Сергеи Всеволодович, – пять раз лечился – народный, а если всего три – заслуженный. Мудро. – Папрашу не перебивать! Монах сказал: «Ну... вот!.. Простите, люди!» – и отдал письмо герцогу. Герцог, натурально, заглядывает в «письмо» и произносит: «В письме подтверждены слова монаха». Вот как играет настоящий актер... потому что – нерв! Обнаженный, в натуре, нерв. – И совесть, – подхватил критик. – Да, – провозгласил Соболин торжественно. – Раненая! – Верно, – кивнул Соболин благосклонно. – Пропитая в дым. – Да, – согласился Володя с чувством. Но тут же спохватился и проревел: – Молчи, кариес, убийца талантов! Актер себя не щадит – сжигает... – В белой горячке, – ехидно вставил критик и хлопнул рюмку – Он сжигает себя, как Джордано Бруно, – ответил Володя и тоже хлопнул рюмку. – И может, разумеется, что-то забыть. Вот в ТЮЗе ставили мы «Конька-горбунка». Я играл Ивана. Важнейшая, ответственнейшая роль! Как я играл! Дети обмирали.
|