Начало
Андрей Кивинов Раз плюнуть – Потише, больно!.. Я ж не статуя. – Тогда башней не крути, как танк, сиди смирно… Все, перекисью промыл, вроде чисто. Сейчас наложим гипс. В смысле, пластырь. Вот так… Вадик отрезал кусочек бинта, свернул его, наложил на ссадину и осторожно приклеил ленточкой пластыря. – Готово. Через неделю не останется никаких следов. Если, конечно, не случится гангрена. Тогда потребуется срочная ампутация головы. – Если только твоей. Артём поднялся с табурета и посмотрел на своё отражение в стеклянной дверце буфета. – Скулу, блин разнесло. – Чепуха. Радуйся, что нос цел. А челюсть быстро заживёт. Держи, – Вадик достал из холодильника бутылку с чуть замёрзшей водой, – к щеке прижми… Артём, морщась, прислонил бутылку к пластырю. – Может, сто грамм плеснуть? – предложил Вадик. – Нет, не хочу. – Да, подфартило тебе… Рожи-то их запомнил? – Одного. Мелкого. Который мобильник сорвал… Быстро они, гады, работают, я и крякнуть не успел. – Ещё бы! А ты хотел, чтоб они поздоровались, спросили, как дела, как жизнь, и только после этого грабили.
Середина
– И как я с ней, интересно, познакомлюсь? – Да как обычно знакомятся. Ты не мужик, что ли? Подваливаешь, спрашиваешь какую-нибудь чепуху, вроде, где здесь парикмахерская, а дальше языком цепляешься, и понеслось. – Боюсь, у меня не выйдет… – Но с установкой же вышло! И отлично вышло! А это – не сложнее. Главное, ввязаться в бой и верить в успех. Ну, если не получится, тогда официально вызовем… Прямо с утра и приступай. – Да я ведь даже в лицо эту Лизу не знаю. – Зато ты знаешь, что она выгуливает рыжего кота. Вполне достаточно. Больше, чем паспортные данные. Действуй. Что-нибудь выяснишь, сразу ко мне. Потом дело техники. Следствие – суд – зона. Тайга зовёт. * * * Мать пришла с работы в дурном настроении. – Чем занимался? Опять дурака валял? – Работал. – Интересно, где? – Установку делал. – Какую ещё установку? – Оперативную… Неплохо получилось. – И что, много заплатили? – Пока ничего. Но, если повезёт, тысяч на десять поднимусь.
Конец
Артём, несмотря на прочитанный Уголовный кодекс, в юридических тонкостях разбирался пока слабовато, поэтому услышанное повергло его в состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта). – Как выпускать?.. Он же, он же… – Если не расколоть, – перебил Дроздов, – может, попробуешь? – Расколоть? – Ну. Там ничего сложного. Понимаешь, я б его в два счета, но у нас сейчас прокуратура и УСБ[2] свирепствует. На любую жалобу реагируют, прямо по рукам вяжут. Хорошо, если этот гадёныш признается. А если нет? Потом заявит, что я его по коленке молотком бил. И здравствуй; ментовская зона. А тебе при любом раскладе ничего не будет. Ты – возмущённая общественность. Случайно проходил мимо, услышал про грабителя, не смог сдержать праведного гнева… – Я понял. После задержания грабителя на канале Грибоедова Артёма уже ничто не могло испугать. – Сейчас. Он сбежал вниз, подошёл к «копейке». – Балонник дай. – Зачем? Колесо поменять? – Мозги вправить. Перед кабинетом Дроздов притормозил возмущённую общественность и негромко предупредил:
|