Начало
Барбара Картленд Ночные грезы Глава 1 1898 год — Письмо пришло, мама! — Какое письмо, Алинда! Леди Сэлвин попыталась сесть, но тут же обессиленно откинулась на подушки. Дочь устремилась ей на помощь и ловкими движениями, в которых ощущался немалый опыт, помогла ей устроиться поудобнее. На лице у худой, болезненного вида женщины отразилось страдание, но одновременно и живейшее любопытство. — Так они тебе ответили? — Да, мама. Помнишь, мы же вместе с тобой прочитали это объявление и решили, что эта работа как раз мне по силам. — Тебе пришлют работу на дом? — Нет, мамочка. Вот как раз по этому поводу я хотела с тобой поговорить. Доброе лицо леди Сэлвин нахмурилось. Ее тонкие исхудавшие руки вцепились в одеяло так, как будто она уже ожидала услышать нечто ужасное. Алинда ободряюще улыбнулась матери, пододвинула стул поближе к кровати и, усевшись, произнесла ласково: — Пожалуйста, мама, не волнуйся, тебе это вредно. Мы обе знаем, что мне надо каким-то способом зарабатывать деньги, иначе мы умрем с голоду. Середина
— Каждый живет своей жизнью, — ответила Алинда. — Мы не можем прожить жизнь за другого. Мы не можем улучшить или ухудшить человека. — Что за чушь вы несете! — возмутился Роджер. — Значит, по-вашему, надо оставить все, как есть? Алинда не обратила никакого внимания на его вспышку и продолжала спокойно: — Представьте, что каждый из нас представляет собой отдельный остров, и, чтобы общаться друг с другом, нам нужен мост. А мост этот — любовь. Алинда умолкла. Лорд поднялся со скамьи, встал у перил террасы и поглядел на озеро. Она надеялась, что он заглядывает в свою душу и видит, насколько бесполезны были его гневные выпады против матери в прошлом, и как мало он добился тем, что терзал себя, блуждая вдали от родного дома. Девушка не знала, удалось ли ей чем-то помочь ему или она только разбередила его старую рану и причинила дополнительную боль. Вполне возможно, что она своими рассуждениями вконец запутала Роджера. Но в одном Алинда была уверена твердо — все, что она сказала, шло от чистого сердца. Конец
Алинда от смущения вновь спрятала свое лицо у него на плече. — Я так рада, что ты такого мнения обо мне, — пробормотала она. — Я опасалась… — Чего же? — Что ты сочтешь меня ветреной и бесстыдной, потому что я позволила поцеловать себя. — Разве мог я подумать про тебя такое? Роджер поочередно поцеловал ее глаза. Пушистые ресницы щекотали ему губы. — Я предвкушаю, сколько еще достоинств найду в тебе. — Боюсь, что ты во мне разочаруешься. — Никогда, — заверил он. — Ведь ты сама утверждала, что истинная любовь задевает и сердце, и ум, и душу. Роджер ждал, что она на это скажет, но едва ее ротик раскрылся, он прильнул к нему в упоительном поцелуе. Возможность говорить Алинда приобрела несколько позже. — Я настолько самоуверен, дорогая, что осмелюсь утверждать, что могу завоевать твое сердце, — сказал он. — Оно уже твое, — прошептала Алинда. — А твой ум просто восхищает меня. Жаль, что многое, чему я учился, забыто. Слишком весело я проводил время в Париже. — Я уверена, что ты так же умен, как твой отец, возразила Алинда. — Я читала о нем. Его все очень уважали.
|