Барбара Картленд

Любовь в отеле «Ритц»

Глава 1

1898 год

Граф Катсдэйл пребывал в прескверном настроении.

Лондон он покидал в гневе, измученный страшными болями в спине, из-за которых любое движение причиняло ему невыносимые страдания.

«По крайней мере, — сказал он себе, — вот повод испробовать новое средство».

Всю дорогу граф не переставал поносить английскую медицину и всех ее представителей и занимался этим всю дорогу, пока ехали через Ла-Манш, а потом и от побережья до Парижа.

Вильма, дочь графа, сопровождавшая его в этом путешествии, привыкла к вспышкам отцовского гнева и поэтому почти не обращала на них внимания.

А камердинер Герберт за долгие годы службы у графа научился не произносить ни слова, пока буря не стихнет. Когда они подъезжали к Парижу, граф обратился к дочери и слуге с такими словами:

— Итак, вы оба — запомните хорошенько: поскольку я не желаю, чтобы хоть одна живая душа узнала, что граф Катсдэйл похож на сломанную куклу, с этого момента я — полковник Кроушоу, а леди Вильма — мисс Кроушоу.

— Порой я встречала таких людей, что уже первые ощущения, связанные с ними, говорили мне — тут нечто неладное, нехорошее. Вот и когда граф только заговорил со мной, я уже почувствовала — от него исходит угроза, и он опасен.

— Постарайтесь держаться от него подальше, — предостерег ее маркиз. — Вам необходимо быть в «Ритце» завтра?

— Нет, нет, конечно, нет, — ответила Вильма.

— Значит, люстра в спальне номера графа была последней, — задумчиво произнес маркиз, словно отвечая своим мыслям.

— Да, самая последняя, — согласилась Вильма. — Господин Ритц сам сказал мне, что во всех комнатах теперь полный комплект и порядок.

— Значит, теперь вы вернетесь в Англию? — поинтересовался маркиз.

— Боюсь, что да, как только отцу станет лучше.

Ей удалось ловко перевести разговор на другую тему, поскольку она чувствовала себя очень неуютно под этим перекрестным допросом, и они снова заговорили о Нине и других владениях маркиза.

Когда в конце концов они покинули ресторан, на улице их ждала карета.

С той минуты, когда Вильма увидела выражение глаз маркиза, она поняла — на самом деле сказка только начиналась.

Виконт, словно чувствуя, что должен принять участие в разыгрывавшемся действии, громогласно объявил, открывая дверь в будуар, где граф уютно расположился в удобном кресле:

— А вот и мы! Кстати, ваша дочь и Линворт имеют сообщить вам нечто очень важное.

Вильма выпустила руку маркиза и подбежала к отцу.

— Не сердитесь, папа, — попросила она, — но я встретила маркиза, в то Бремя как вы были заняты лечением, и мы очень, очень счастливы.

— О чем ты говоришь? Что все это значит? — недоумевал граф.

Маркиз подошел к креслу.

— Ваша дочь, милорд, пообещана выйти за меня замуж, — сказал он, — и я надеюсь, вы дадите нам свое благословение.

— Вы, несомненно, получите его, — заверил его граф. — Я всегда надеялся, что она поступит настолько благоразумно, чтобы выйти замуж за человека, который мне понравится, а как я могу не одобрить ее выбор, когда ваши лошади продолжают обставлять моих на скачках!

Маркиз рассмеялся: