Начало
Джон ИРВИНГ ЧЕЛОВЕК ВОДЫ Посвящается Шейле Глава 1 ЙОГУРТ И МНОГО ВОДЫ Мне его порекомендовал ее гинеколог. Смешно: лучший уролог в Нью-Йорке — француз. Доктор Жан Клод Виньерон: «ТОЛЬКО ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ЗАПИСИ». Итак, я записался. — Значит, Нью-Йорк вам нравится больше, чем Париж? — поинтересовался я. — В Париже я не мог позволить себе даже машину. — Мой отец тоже уролог. — Тогда он, видимо, не из лучших, — изрек Виньерон, — если не знает, что с вами такое. — У меня не обычное заболевание, — заметил я. — Я очень хорошо знаю всю историю своего недомогания. Иногда это неспецифическое урологическое заболевание, как-то раз это был, по-моему, простатит. А однажды даже триппер, но это совсем другая история. А еще в другой раз — обыкновенная инфекция. Но всякий раз это трудноопределимое заболевание. — Мне оно кажется очень даже банальным, — хмыкнул Виньерон. — Нет, — сказал я. — Иногда оно поддается пенициллину. Иногда с ним творят чудеса сульфаниламиды. А однажды его вылечил фурадантин. — Вот как, — пробурчал он. — Урологические заболевания и простатит фурадантином не лечатся. Середина
Трампер, дергаясь, стоял рядом с Тюльпен у засаленной стойки наблюдения в Ла-Гуардиа. Была ранняя весна — прекрасная погода, может, день был хорош даже там, где находился Кольм: на высоте двадцать тысяч футов над Манхэттеном? И все же воздух над Ла-Гуардиа напоминал гигантский концентрированный бздех. — Бедный ребенок, наверное, он страшно напуган, — пробормотал Трампер. — Один-одинешенек в самолете, кружит и кружит над Нью-Йорком. Он никогда раньше не бывал в городе. Господи, он ведь даже не летал на самолете до этого. Но тут Трампер ошибался. Когда Бигги и Кольм покинули Айову, они летели самолетом, и Кольму весь полет от начала до конца ужасно понравился. Однако самолеты не сходились во взглядах с Трампером. — Ты только посмотри, как они кружат, — заметил он Тюльпен. — Должно быть, не меньше пятидесяти проклятых железяк застряли в воздухе и ждут свободного места для посадки. Несмотря на то что вообразить подобное было несложно, но в этот день ничего такого не было; Трампер наблюдал за эскадрильей военных реактивных самолетов. Конец
На пристани рядом с сыном Богус с трудом сдерживал подступившие слезы. Скоро весь огромный дом над ними проснется, как один гигантский живой организм: исполнит свое омовение, насытится и будет стараться быть услужливым и вежливым. В этой милой неразберихе исчезнет острота восприятия кое-каких вещей, но здесь на пристани, глядя на теряющееся в тумане солнце, Трампер ощущал все четко и ясно. Теперь туман накрыл собой устье залива и подбирался ближе; он казался таким густым, что невозможно было разглядеть, что за ним. Но словно от озарившей сознание вспышки, Трампер почувствовал, что он мысленно видит, что там. Богус и Кольм услышали, как в туалете спустили воду, а затем до них донесся крик Ральфа: — О, эти проклятые собаки! На втором этаже распахнулось окно, в проеме которого показалась Бигги с Анной на руках. — Доброе утро! — крикнула она им. — Счастливого Throgsgafen! — прокричал в отве.....
|