Зюскинд Патрик

Поединок

Одним ранним августовским вечером, когда большинство людей уже покинуло парк Жардин дю Люксембург, в павильоне его северо-западного угла за шахматной доской еще сидели два человека, за партией которых следило десятка полтора зрителей и следило с таким напряженным вниманием, что хотя уже близился час аперитива, никто и не думал уходить c места поединка до тех пор, пока его исход не будет решен.

Центром интереса маленькой группы зрителей был претендент — молодой человек с черными волосами, бледным лицом и надменным взглядом темных глаз. Он не говорил ни слова, не менял выражения лица, лишь время от времени раскатывал между пальцами незажженную сигарету и вообще был олицетворением непринужденности. Никто не знал этого человека, никто никогда до этого не видел, как он играет. И все же с самой первой минуты, когда он, бледный, высокомерный и безмолвный, сел за доску, чтобы расставить фигуры, от него повеяло такой силой воздействия, что всеми, кто его видел, овладела неопровержимая уверенность в том, что перед ними находится совершенно выдающаяся личность огромного и исключительного таланта. Возможно, все дело тут было только в приятном и в.....

И даже Жан, соперник, рассудочный игрок, колеблется точно от робости перед сиятельным героем, когда передвигает трепещущей рукой пешку для взятия ферзя, и говорит, тихо извиняясь, почти прося, чтобы его не вынуждали на этот поступок: «Если вы мне его отдаете, мосье… я ведь должен… должен…» и бросает умоляющий взгляд на своего противника. Тот сидит с каменным выражением лица и не отвечает. И старик, подавленный, разбитый, бьет.

Через мгновение черный слон объявляет шах. Шах белому королю! Умиление зрителей перерастает в восторг. Потеря ферзя уже забыта. Как один болеют они за молодого претендента и его слона. Шах королю! Они бы тоже так сыграли! Именно так, а не иначе! Шах! Правда, трезвый анализ позиции сказал бы .....

И Жан думает. Озабоченно качаает головой из стороны в сторону, взвешивает в присущей ему манере каждую возможность, еще раз тянет с ответом — и затем его дрожащая, усыпанная старческими пятнами рука выходит вперед, берет пешку на G2 и переставляет ее на G3.

Часы церкви Сен-Сюльпис бьют восемь. Другие шахматисты парка Жардин дю Люксембург давно ушли на аперитив, будка выдачи напрокат игорных досок давно закрылась. Только посреди павильона вокр.....