Андрей Земляной

Успеть до радуги

Всем моим друзьям, а врагам в особенности, посвящаю

Я стоял, тупо глядя на высокого статного офицера в белоснежной форме, поделенного на квадратики не то сеткой, не то решеткой. Его лицо, выбритое так, что оно лоснилось в свете рожков бра, кого-то отдаленно мне напоминало, но кого именно как-то не вспоминалось. Я сдвинулся немного в сторону и с удивлением отметил синхронность движения человека, стоявшего напротив. И тут же ощутил противную жесткость стоячего воротничка и углов парадного кителя. Со мной такое бывало. Я часто мог ощутить то, что чувствовал человек, которого я вижу, мог, пробиваясь через все «не может быть» и «не бывает». Я медленно поднял руку, наблюдая, как незнакомец напротив повторяет мое движение. И тут вместо тепла чужой руки моя рука встретила прохладное стекло. Странно, но эта прохлада заставила меня отдернуть руку, будто от удара током.

Я зажмурился так, что выдавил слезинку из-под века. Открыл глаза. Ничего не изменилось. Снова поднял руку. Она двигалась, словно ватная. Было полное ощущение, будто я напялил на себя чужое тело вместе с одеждой. А одежда…

– Штаб заговорщиков, Ши Радох, местонахождение.

Вместо ответа он протянул руку к моему адъютанту. И тот, видимо, его понял, так как после короткой возни с планшетом достал карту города.

Расстелив лист прямо на полу в коридоре, он тонким пишущим стержнем поставил на одном из домов символ, обозначавший штаб вообще, и маленькую пометку, сообщавшую, что штаб вражеский. Затем недалеко от первого значка аккуратно выписал флажок, означавший расположение резиденции главы вражеских войск. Глядя на его руки художника, выводившие с каллиграфической точностью все эти значки, я подумал о том, что в который раз война забирает себе самых талантливых и способных.

Все было понятно. Оставалось немного. Я включил ручной переговорник и вызвал Ирха.

– На связи.

– Ирх! Оставляю тебе этот курятник. В принципе, через час-два можешь сваливать в кусты. Только не забудь здесь выключить свет. Хотя было бы идеально, если ты продержишься до рассвета. Но если прижмут серьезно, уходи через канализацию. Понял?

– Все понял. Держать до рассвета.

– Конец связи.

– Удачной охоты, командир!

– Спасибо.

– Доратх?

Ееее ноо сати исооо тхатти.

Но очень приятное…

Мне казалось, что очень медленно, сражаясь с вязким, как мед, воздухом, я подошел к двери и плавно надавил. Противный скребущий звук рвущейся стали заполнил мою несчастную голову кисло-ледяными вспышками.

Дверь еще падала, когда я уже был в зале. Почти пустой, если не считать огромной, примерно метров в тридцать, конструкции, действительно похожей на ворота. Еще немного каких-то механизмов, гораздо менее впечатляющих, и единственная вещь понятного назначения – мощный подъемник портального типа. Совсем немного солдат. Все они быстро умерли.

Исоо кайисии мисатти.

Как всегда, выход из дхати оставлял ощущение рези в глазах, боли в мышцах и костях, шуме в ушах… и собственной ничтожности в голове.

Скрипя всеми шарнирами, как столетний дед, я принялся осматривать установку, которую мне предстояло уничтожить. Уничтожить так, чтобы ни у кого не возникло даже мысли о возможности ее восстановления.

Золотого цвета дуга шла от одного края сверкающего и, по виду, монолитного диска до другого. Только с одной стороны клубился странного вида туман, а с другой была гладкая матовая повер.....