Начало
Роджер Желязны Коллекция Малатесты Мне будет не хватать этих книг. Может, я просто стареющий пережиток тех развратных времен, однако мне нравится думать, что в моей привязанности есть и чисто научный интерес. Но я ведь помог обнаружить их, и это единственное, что удерживает меня здесь теперь, когда их спрятали. Не заблуждайся на этот счет, Космический Глаз, я говорю не от себя лично. Во всех нас есть что-то от меня, так же, как от Пола Малатесты. Роден сейчас как раз взбирается на платформу. Книги спрятаны в ящик, ящик замурован в угловой камень, а статуя задрапирована. Сегодня исполняется год с тех пор, как он сделал это открытие, совершенно случайно. Он копался в яме, этот чокнутый скульптор, раскапывал дыру во Времени. Это была одна из тех неразобранных насыпей, где иногда находят фрагменты древних цивилизаций. Он частенько ковыряется в них, надеясь наткнуться на бюст, торс или кусок фрески. Время от времени он наталкивается на потрясающие открытия. Но коллекция Малатесты единственная в своем роде.
Середина
Я сделал вид, что изучаю «Молль Фландерс», заслонившись книгой от этого зрелища. – Это место называли убежищем отшельника, не так ли? – Верно. Многие люди строили их перед темными временами. – И этот человек, – я взглянул на изящный экслибрис на странице «Кама Сутры», – этот Пол Малатеста подготовил свое убежище довольно необычным образом, правда? – Не знаю. – Он захлопнул альбом. – Не знаю, как они мыслили в те дни, но думаю, он оснастил его тем, что лелеял всю жизнь. – Я преподаю литературу, – размышлял я вслух, – но никогда не слышал об этих книгах: автобиография Харриса, «Стихи по разным поводам» Рочестера, «Непристойности», «Гамиани», «Шлюхи», «Фестиваль любви» Корайата. – Значит, пора услышать, – отозвался он, – поскольку они перед тобой. – Но язык, – запротестовал я, – и предмет описания… все это так… так… – Грубо? – подсказал он. – Приземленно? Примитивно? Сортирно? Неприлично? – Да. – Я нашел это мест.....
Конец
Я сделал вид, что изучаю «Молль Фландерс», заслонившись книгой от этого зрелища. – Это место называли убежищем отшельника, не так ли? – Верно. Многие люди строили их перед темными временами. – И этот человек, – я взглянул на изящный экслибрис на странице «Кама Сутры», – этот Пол Малатеста подготовил свое убежище довольно необычным образом, правда? – Не знаю. – Он захлопнул альбом. – Не знаю, как они мыслили в те дни, но думаю, он оснастил его тем, что лелеял всю жизнь. – Я преподаю литературу, – размышлял я вслух, – но никогда не слышал об этих книгах: автобиография Харриса, «Стихи по разным поводам» Рочестера, «Непристойности», «Гамиани», «Шлюхи», «Фестиваль любви» Корайата. – Значит, пора услышать, – отозвался он, – поскольку они перед тобой. – Но язык, – запротестовал я, – и предмет описания… все это так… так… – Грубо? – подсказал он. – Приземленно? Примитивно? Сортирно? Неприлично? – Да. – Я нашел это место вчера. Всю ночь читал. Нам нужны эти книги, если мы хотим иметь верное представление о наших предках и самих себе......
|