Начало
Ги де Мопассан Приятель Пасьянс — А что сталось с Лереми? — Он капитан шестого драгунского полка. — А Пенсон? — Помощник префекта. — А Раколле? — Умер. Мы припоминали еще и другие имена, возрождавшие в нашей памяти молодые лица под кепи с золотым галуном. Некоторых из наших товарищей мы встречали впоследствии бородатыми, плешивыми, женатыми, отцами нескольких детей, и эти встречи и перемены вызывали в нас содрогание, доказывая нам, что жизнь коротка, что все проходит, что все меняется. Мой друг спросил: — А Пасьянс, толстяк Пасьянс? Я чуть не взвыл: — О-о, послушай-ка, что я тебе расскажу про него! Лет пять тому назад я был в инспекционной командировке в Лиможе. Сидя за столом перед большим кафе на Театральной площади я ждал обеденного времени и порядком скучал. Входили коммерсанты по двое, по трое, по четверо, выпить абсента или вермута, громко толковали о своих и чужих делах, дико хохотали или, понизив голос, сообщали друг другу важные и щекотливые новости. Середина
Пасьянс хохотал, колотил кулаком по столу, поддакивал: — Да, да, да... А помнишь, какую рожу скорчил учитель географии Марен, когда мы запустили петарду в карту полушарий, пока он разглагольствовал о вулканах? Вдруг мне пришло в голову спросить: — А ты-то женат? Он завопил: — Женат, уж целых десять лет женат, дорогой мой, и у меня четверо детей, чудесные малыши! Но ты увидишь и ребят и мать. Мы разговаривали громко; соседи оборачивались и с удивлением разглядывали нас. Вдруг мой приятель вынул часы, хронометр величиною с тыкву, и вскричал: — Черт побери! Очень досадно, а все-таки нужно расстаться: у меня дело. Он встал, взял меня за руки, потряс их так, словно хотел оторвать, и сказал: — Значит, завтра в двенадцать! Решено? — Решено. Утро я провел за работой у главного департаментского казначея. Он оставлял меня завтракать, но я ответил, что приглашен к товарищу. Ему тоже надо было куда-то пойти, и мы вышли вместе. Я спросил у него: — Не знаете ли, где улица Поющего петуха? Он ответил: Конец
— Ты все такой же славный малый, как прежде? — Да... надеюсь по крайней мере. — Не женат, не правда ли? — Не женат. — Тем лучше. И по-прежнему любишь веселье и картошку? Он начинал казаться мне удручающе пошлым. Тем не менее я ответил: — Ну да. — И хорошеньких девочек? — Что касается этого, безусловно, да! Он засмеялся добродушным, довольным смехом. — Тем лучше, тем лучше. Помнишь наше первое похождение в Бордо, когда мы отправились ужинать в кабачок Рупи? Вот кутеж-то закатили! Этот «кутеж» я хорошо помнил; воспоминание о нем меня развеселило. За этим случаем пришли на память многие другие; мы говорили: — А помнишь, как мы заперли классного наставника в подвале дядюшки Латока? Пасьянс хохотал, колотил кулаком по столу, поддакивал: — Да, да, да... А помнишь, какую рожу скорчил учитель географии Марен, когда мы запустили петарду в карту полушарий, пока он разглагольствовал о вулканах? Вдруг мне пришло в голову спросить: — А ты-то женат? Он завопил:
|