Марина и Сергей Дяченко

Преемник

Пролог

Мальчик сидел за сундуком, где пахло пылью. Портьеры, прикрывавшие окно, поднимались над ним, как массивные пыльные колонны; в луче солнца кружилась, растерявшись, белесая бабочка-моль.

За окном бряцало железо и топотали копыта. За окном говорили «враги» и говорили «война»; здесь, в доме, были отец и мать, домашние и надежные, как эти столбы солнца, подпирающие потолок…

Но старика он боялся. Старик был чужим и непонятным; в его присутствии даже родные люди казались не такими, как прежде. Мать и отец не обращали на сына внимания – будто старик был тучей, заслонившей от мальчика солнце. Они тоже боятся старика – зачем же отдавать ему ЭТО?!

Мальчик плакал и слизывал слезы. Та вещь… Та замечательная вещь. Неужели ее больше не будет? И не будет праздников, когда, вытащив ее из шкатулки, мама позволит ему – в награду за что-нибудь – одним только пальцем ПРИКОСНУТЬСЯ? И смотреть, смотреть, и следить за солнечным зайчиком на потолке…

Факел предупреждающе затрещал. Времени оставалось всего ничего.

Осторожно ступая по мусору, Луар обошел вокруг стола. Поднял факел повыше, осмотрел гладкие, без единой щели каменные стены.

– Мне нужно, – сказал он хрипло, обращаясь не то к столу, не то к собственной мечущейся тени. – Я его сын и имею право… Я единственный наследник.

Тишина. Ужасающий запах, чадящий факел и корка из мертвых бумаг.

Кончиками пальцев он дотронулся до стены, осторожно провел, будто почесывая каменную тушу Башни. Поднял руку выше; провел снова – наугад, без надежды.

Щелчок прозвучал, как удар хлыста. Луар отпрыгнул, поскользнувшись и еле удержавшись на ногах. Гладкая стена обнаружила одну щель, потом другую, потом желобок, потом квадратную дверцу, которая без скрип.....

…воцариться в моей душе.

Ты, Пришедший Извне. Ты думаешь, что тот, кто зачал меня в подземелье, уже свил гнездо для тебя? Он ждал тебя и пытался призвать – и в награду получил смерть, и теперь вселился в меня, преемника? Привратника? И теперь вы встретитесь наконец, воссоединитесь – во мне? Именем замученной мышки?!

И, ослепленный болью и яростью, я впущу тебя в свою душу? И отрекусь?!

Скрип этих петель. Как холодно снаружи. Как холодно.

И тогда человек, стоящий на пороге, вскинул руку.

Медальон, Амулет Прорицателя, золотая вещь… Бурая вещь. Скрытая ржавчиной пластинка. Самое дорогое, что…

Нет, это не так уж и дорого.

Мама… я хочу быть дождем и смыть твои слезы. Я хочу быть травой и стелиться тебе под босые ноги, чтобы ни камушка не попадалось тебе на пути.

Эгерт… Я приду в твои сны. Я стану лампой на твоем столе и сожгу твою боль. Посмотри на фитилек долгой зимней ночью – и ты услышишь, как я говорю тебе: отец.

И ты, чье имя похоже на мое собственное, вывернутое наизнанку; ты, скитающийся по дорогам спасенного .....