Начало
Марина и Сергей Дяченко Пещера Глава первая * * * …Она была беспечна. Уши ее, похожие на половинки большой жемчужной раковины, легко отделяли звуки от отзвуков; шорохи и звон падающих капель отражались от стен, слабели и множились, тонули, угодив в заросли мха, многократно повторялись, ударяясь о стену, звуки были ниточками, заполнявшими пространство Пещеры – сейчас все они были тонкими, редкими и совершенно безопасными. Возились во влажных щелях насекомые, чуть слышно шелестела медленная река, а целым ярусом ниже спаривались два маленьких тхоля. Спокойное дыхание Пещеры; полной тишины здесь не будет никогда. В полной тишине сарна чувствовала бы себя слепой. Она повела ушами, неторопливо и с удовольствием перебирая ниточки знакомых безопасных звуков; потом вскинула голову и, неслышно переступая копытцами, двинулась вниз, к воде. Каменный свод терялся в темноте. Мерцающие лишайники не давали Света, но светились сами, обозначая стенки и склоны зеленоватыми неровными пятнами. Сарна оставалась равнодушной к диковатому очарованию зала – она слышала воду. Самый прекрасный из известных ей звуков.
Середина
– Нет никакого дождя, – сказал он уверено. – Если вы и больны, то не простудой же… Пойдемте. Возможно, она понимала, как скверно выглядит. Возможно, она стеснялась; следуя за ней по белым пустым коридорам, он вспоминал их последнюю встречу – безусловно здоровая девушка Павла была, к тому же, безусловно счастлива… Исполнена любви и воодушевления. Теперь ее довели до состояния по-настоящему больного, исхудавшего, измученного человека… – Как они вас лечат? – вкрадчиво спросил он, расстилая куртку на мокрой скамейке. Кажется, она напряглась: – Ну, как обычно… в таких случаях… – В каких случаях? – он сел на правый рукав, жестом приглашая Павлу занять остальную площадь куртки. – Что у вас за диагноз, Павла? Что за симптомы? Она смотрела странно. Неотрывно; потом присела рядом и отвернулась: – Острое расстройство… психики. Я, видите ли, увидела в студии… вас, короче. Здорового черного… саага. В студии!.. Она горестно засмеялась; Раман сжал зубы. Как будто его ткнули носом в его собственную вину. – Вы видели саага, а все прочие нет?
Конец
Она шла… Кажется, она шла вниз, туда, где чутье ее безошибочно угадывало воду. Каменный свод здесь терялся в темноте. Мерцающие лишайники не давали света – но светились сами, обозначая стенки и склоны голубоватыми неровными пятнами. Сарна осталась равнодушной к диковатому очарованию зала – она слышала воду. Самый прекрасный из известных ей звуков. Туда, где, срываясь с известковых потеков, звонко падают в черное зеркало сладкие капли… Туда, где среди камней еле слышно дышит ручей… Там жизнь. Голоса воды и жизни обманули ее. Перебирая ниточки светлых и теплых звуков, уши ее упустили одну-единственную ледяную паутинку. Он умел ждать. Сытый запах крови плыл над водой. Теплое и живое существо подходило все ближе, и он задержал дыхание. Сааги умеют подолгу не дышать. Потому им удается завлекать в засады сарн, таких чутких – и так беспечно полагающихся на один только слух. Он не отдавал себе отчета, что за темное чувство, что за невидимое принуждение загнало его на охоту имено к этому неподвижному озерцу. Но сарна явилась – а значит, охота будет удачной.
|