Марина Дяченко-Ширшова, Сергей Дяченко

Перевертыши

Они вошли в мой кабинет один за другим — старикашка (он вовсе не был так уж стар, однако пегая борода добавляла ему лишних лет пятнадцать), угрюмый мальчик с бледным болезненным лицом и молодая овчарка на коротком поводке.

Кто они такие, я понял прежде, чем старикашка заговорил.

— М-м, — сказал старикашка. — Позавчера мы с вами беседовали по телефону.

— Да-да, господин Вулф, — я поднялся из-за стола, протягивая ему руку. — Прошу вас, садитесь…

Они сели — очень скованно, старикашка в центре диванчика для посетителей, мальчик — на краю. Собака легла в стороне и сразу же положила голову на лапы. Не то ее сильно утомили, не то ей все надоело.

Старикашка облизнул губы и потер руки. В полнолуние, подумал я с неожиданной неприязнью, не пустил бы тебя на порог, красавец. Вместе с твоим отродьем.

— Разрешите представить вам моего внука Георга, — старикашка потрогал мальчика за плечо. — Георг, поздоровайся…

Парню было лет десять, и вместо приветствия он бросил на меня затравленный, полный ненависти взгляд.

— Правда? — спросил он еле слышно.

Я сел рядом на диван и обнял его за плечи:

— Скажи, кто тебя так запугал? Я превращу его в таракана. Честно.

Он вздрогнул. Я понял, что допустил ошибку. Дурак.

— Хорошо, я просто побью его. Я набью ему морду. Я умею. У меня в подвале висит специальный мешок, набитый песком. Я тренируюсь, чтобы были сильные кулаки.

Он смотрел мимо. Сильные кулаки его не интересовали.

— Так ты скажешь мне, кто тебя обидел?

— Никто.

Пауза затянулась.

— А Фиолента? — спросил я. — Почему ей ничего не нравится? Почему ей скучно?

Он посмотрел на меня с испугом:

— Ей не скучно.

— А ночью? — спросил я. — Она такая же смурная?

— Она не смурная.

— Хочешь посмотреть картинки? У меня есть один альбом…

Но когда я протянул руку к полке, он буквально затрясся:

— Он волшебный!

Я мысленно выругался.

— Ну и что? Что страшного в волшебном альбоме? Картинки так забавно двигаются…

— Я не хочу. Вы обещали на меня не колдовать.

Все это я подробно рассказал мальчику. Перевернул страничку; там моя внучка — в день своего трехлетия — стояла в обнимку с огромной куклой, а вокруг горой лежали прочие подарки — шкатулки и ларцы, игрушечная посуда, кукольная кровать, шкаф, стол и креслица. Фото было цветное, мне всегда нравилась лукавая рожица внучки на этом снимке…

И в этот момент я впервые ощутил у моего пациента проблеск интереса.

— А это кто? — спросил он тихо.

— Это моя внучка, — сказал я с гордостью. — Правда, сейчас она постарше. Это ее день рождения, подарки…

— Подарки, — тихо повторил мальчишка.

— А тебе дарят подарки на день рождения? — Я уцепился за его интерес, как муравей за соломинку.

— Дарят, — сказал он еще тише. — Но мало. И не такие.

Я подумал, что хорошо бы все-таки поговорить с его матерью. И почти сразу понял, что не имею ни малейшего желания знакомиться ближе с этой семьей. Разумеется, у разных людей — разные взгляды на воспитание; другое дело, что из-за этих странных воспитательных приемов я не могу .....