Начало
Марина Дяченко, Сергей Дяченко Авантюрист Глава первая В затерянной среди снегов избушке не горел ни один огонь; на месте камина темнела свежая каменная кладка. Он сидел, надвинув на уши шерстяную шапочку, и ждал восхода луны. Маленькое окошко светлело толстой коркой изморози – его смерзшимся дыханием. Вой ветра в бесполезной каминной трубе. Далекий вой волков. Он был один посреди снежной пустыни, посреди белого леса, посреди вымерзшего мира; он был одинок, ему было холодно, он мечтал согреться. Наконец, белый лунный луч лег на окошко снаружи. Холодные узоры обрели форму и объем; по мере того как луна поднималась выше, ледяная картина оживала и менялась. Паутина едва различимых черточек. Цветные ленты, тугие, как змеи; белые ветви мертвых деревьев. Белая шерсть несуществующих зверей. Тяжелые, полные снега колосья. Он сощурил слезящиеся глаза. Звуки; отдаленные голоса. Тени-Лица. Смыкающаяся трава. Топор, падающий на пустую плаху; хохочущая толпа, струйка песка, бегущая по ступеням, золотой блеск… Он подался вперед.
Середина
…Затея была бредовая. Затея была любимым детищем бывшей комедиантки; впервые выслушав ее, я рассмеялся Танталь в лицо. Но, к моему удивлению, Алана, которой после ночи кошмаров сделалось вроде бы лучше, никак не отреагировала на перспективу новой «прогулки с комедиантами». И это было странно – с моей точки зрения, сам вид комедиантских повозок должен вызывать у нее тошноту. Либо Алана уже забыла о потрясении, либо… Либо апатия, владевшая ею последние дни, перешла в новую, более глубокую фазу. Алане попросту было все равно. Никто из нас не знал до конца, сможем ли мы обмануть Чонотакса и как далеко простирается в настоящий момент его магическая власть. Танталь утверждала, что именно бредовость затеи придает ей некоторый смысл – возможно, ослабевший Черно потеряет наш след, и ради одной этой возможности стоит ненадолго пожертвовать комфортом… Какой уж там в дороге комфорт. Среди зимы… В такое время не путешествую.....
Конец
Все они. Привратники и Стражи, решали судьбу мира сами, без подсказок. Зависело ли хоть что-нибудь от моего маленького решения? Во всяком случае, я был чист перед самим собой. Я знал, что, будь я Привратником… Но эта ноша меня миновала. Я всего лишь гордый своим сомнительным происхождением, всего лишь бездумный бродяга… …Невесомая мошка на вселенских весах. Болезненный свет погас. Хватка Легиара ослабела; я заставил себя поднять голову. Госпожа Тория по-прежнему сидела в кресле. Веки ее медленно опускались; через комнату шла, спотыкаясь, Танталь, добрела, упала перед Торией на колени, заглянула в закрывающиеся глаза: – Луар?! Веки Тории опускались медленно, по волоску. – Луар, Луар!.. Это я! Это… Рука госпожи Солль, лежащая на подлокотнике, поднялась неестественным, деревянным движением. Будто на ниточках. И на мгновение опустилось на голову бывшей комедиантки. – Луар!! Глаза Тории закрылись. И бессильно соскользнула рука. Я крепче прижал к себе Алану. Выпрямился. Тот, что назывался Бальтазарром, уже стоял у двери.
|