Начало
ДЖУЗЕППЕ БАЛЬЗАМО. (ЗАПИСКИ ВРАЧА). ТОМ II Александр ДЮМА ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ Глава 1. БРАТ И СЕСТРА Итак, Жильбер все слышал и видел. Андре полулежала в кресле, лицом к застекленной двери, другими словами, лицом к Жильберу. Дверь была приотворена. На столике, заваленном книгами, – единственное развлечение хворавшей красавицы, – стояла небольшая лампа под абажуром, освещавшая лишь нижнюю часть лица мадмуазель де Таверне. Время от времени она откидывала голову на подушку, и тогда свет заливал ее лоб, белизну которого еще больше подчеркивали кружева. Филипп сидел к Жильберу спиной, примостившись на подножке кресла; рука его по-прежнему была на перевязи, и он не мог ею пошевелить. Андре в первый раз поднялась после злополучного фейерверка, а Филипп впервые вышел из своей комнаты. Молодые люди еще не виделись со времени той ужасной ночи; им только сообщали, что они чувствуют себя лучше. Они встретились всего несколько минут назад и говорили свободно, так как были уверены в том, что они одни. Если бы кто-нибудь вздумал зайти в дом, они были бы предупреждены об этом звонком колокольчика, висевше.....
Середина
– Клянусь! – Поклянитесь, что вы никогда не разгласите того, что знаете о наших собраниях. – Ив этом клянусь! – И вы готовы принести такую клятву, какую я вам предложу? – Да. И это все? – Нет. Поклянитесь, – и это самое главное, Лоренца, потому что другие клятвы затрагивают меня косвенно, а в этой клятве заключено все мое счастье, – поклянитесь, что никогда не покинете меня. Поклянитесь, и вы свободны. Молодая женщина вздрогнула, почувствовав, как ее«сердце словно пронзил стальной клинок. – Как я должна произнести эту клятву? – Мы вместе отправимся в церковь, Лоренца. Мы вместе причастимся одной просфорой. На этой просфоре вы и поклянетесь никогда не рассказывать ни об Альтотасе, ни о моих товарищах. Вы поклянетесь никогда не разлучаться со мной. Мы разделим просфору пополам и следим ее, поклявшись перед всемогущим Богом: вы – в том, что никогда меня не предадите, я – в том, что составлю ваше счастье. – Нет, – возразила Лоренца, – подобная клятва – кощунство.
Конец
Он так глубоко задумался, что не замечал на другой стороне площади еще одного господина. После того, как тот потолкался вместе с другими любопытными у дворцовой решетки, расспрашивая телохранителей, он направился прямо через площадь к скамейке с намерением передохнуть. Это был молодой человек. У него было скуластое лицо, приплюснутый лоб, орлиный нос, а губы его кривились в язвительной усмешке. Идя к скамейке, он посмеивался, словно отвечая своим затаенным мыслям. Шагах в трех от скамейки он заметил старика и отступил, разглядывая его искоса и пытаясь вспомнить его имя; он только боялся, как бы его пристальный взгляд не был превратно истолкован. – Решили подышать свежим воздухом, сударь? – проговорил он, сделав резкое движение. Старик поднял голову. – А-а, да это мой прославленный учитель! – воскликнул молодой человек. – А вы – доктор? – отвечал старик. – Позвольте мне присесть рядом с вами. – Будьте любезны, сударь. Старик подвинулся. Давая место вновь прибывшему.
|