Начало
Александр Дюма Воды Экса Хорошенький городок Аоста не принадлежит, по мнению его жителей, ни к Савойе, ни к Пьемонту; они утверждают, что их территория входила некогда в состав той части империи Карла Великого, которую унаследовали Стралингенские сеньоры. В самом деле, хотя горожане и несут воинскую повинность, они освобождены от всяких налогов и сохранили за собой право охоты на близлежащих землях; во всем же остальном они волей-неволей подчиняются королю Сардинии. Помимо отвратительного местного диалекта, — по-моему, он не что иное, как испорченный савойский язык, — характер городка чисто итальянский; внутри зданий обои и деревянная обшивка стен заменены фресковой живописью, а трактирщики неизменно подают вам на ужин какое-то месиво и нечто вроде сбитых сливок, высокопарно величая эти кушанья макаронами и самбайоном. Прибавьте к этому меню бутылку асти и отбивные котлеты по-милански — и вы получите полное представление о местном столе. Аоста называлась прежде Корделлой по имени Корделлиуса Летьелуса, правителя колонии цизальпинских галлов, или салассов, некогда основавших этот город. В царствование Августа римский легион под началом Таренция Варрона.....
Середина
Республиканская партия была явно наиболее слабой и состояла, если не ошибаюсь, из меня одного. Впрочем, по причине того, что я был не вполне согласен ни с революционными принципами «Трибюн», ни с американскими теориями «Насьональ», что, по моему убеждению, Вольтер писал плохие трагедии и что я снимал шляпу, проходя мимо распятия, меня считали всего-навсего утопистом. Демаркационная линия была особенно заметна среди женщин. Между собой общались лишь Сен-Жерменское предместье и предместье Сент-Оноре: потомственная и военная аристократия — сестры, тогда как аристократия финансовая — незаконнорожденная. Мужчин, однако, сближали азартные игры: за зеленым сукном не .....
Конец
«Вы слишком хорошо воспитаны, чтобы сделать это». «Значит, вы и так дадите мне удовлетворение?» «Разумеется». «Сию минуту?» «Да, сию минуту». «Но предупреждаю, это будет беспощадная дуэль, дуэль не на жизнь, а на смерть». «В таком случае разрешите мне сделать последние распоряжения. Это не займет много времени». Я позвонил. Вошел мой камердинер; он был человек испытанный, на которого я мог положиться. «Жозеф, — сказал я ему, — я буду драться на дуэли вот с этим господином. Возможно, он меня убьет». Я подошел к секретеру и открыл его. «Коль скоро вы узнаете, что я убит, — продолжал я, — вы возьмете эти письма и отнесете их генералу М. А десять тысяч франков, которые лежат в этом же ящике, возьмете себе. Вот ключ». Я запер секретер и передал ключ Жозефу. Он поклонился и вышел. Я обратился к Эммануэлю. «Теперь я в вашем распоряжении», — проговорил я. Эммануэль побледнел как мертвец, волосы его были мокры от пота. «Вы поступаете бесчестно!» — воскликнул он. «Знаю». Он подошел ко мне.
|