Начало
АНЖ ПИТУ Александр ДЮМА Глава 1. В КОТОРОЙ ЧИТАТЕЛЬ ЗНАКОМИТСЯ С ГЕРОЕМ НАШЕГО ПОВЕСТВОВАНИЯ И С КРАЕМ, ГДЕ ОН ПОЯВИЛСЯ НА СВЕТ На границе Пикардии и Суассона, в центре той части Французской земли, что под именем Иль-де-Франс входила в исконные владения наших королей, посреди гигантского полумесяца, образованного протянувшимся с севера на юг лесом площадью в пятьдесят тысяч арпанов, под сенью огромного парка, посаженного при Франциске I и Генрихе II, раскинулся городок Виллер-Котре, славный тем, что в его стенах появился на свет Шарль Альбер Демутье, который в пору, когда началась эта история, сочинял в родном городе, на радость тогдашним красавицам, «Письма к Эмилии о мифологии», пользовавшиеся бешеным успехом. Дабы упрочить поэтическую репутацию городка, которому недоброжелатели, несмотря на королевский замок и две тысячи четыреста жителей, отказывают в звании города, добавим, что он находится в двух милях от Ла Ферте-Милона, где родился Расин, и в восьми милях от Шато-Тьерри, где родился Лафонтен, а мать автора «Британика» и «Гофолии» была родом из самого Виллер-Котре. Середина
– Ах, Боже мой! – прошептал король. – Ах, Боже мой! – прервала королева. – Я не больно-то дорожу любовью народа; но я полагаю, что его нелюбовь ко мне преувеличивают. Меня не превозносят до небес, это верно; но ведь было время, когда меня боготворили, и чем сильнее меня любили прежде, тем сильнее ненавидят нынче. – Послушайте, сударыня, – сказал король, – вы не знаете всей правды и опять заблуждаетесь; мы говорили о Бастилии, не так ли? – Да. – Так вот. В Бастилии была большая зала, где было полно книг, направленных против вас. Я думаю, их все сожгли. – Ив чем меня упрекали в этих книгах? – Вы прекрасно понимаете, сударыня, что я вам не судья и тем более не обвинитель. Когда все эти памфлеты появляются, я приказываю арестовать все издание и заточить в Бастилию, но иногда эти пасквил..... Конец
– Не знаю, мадмуазель; я знаю только, что он получил из Парижа письмо с траурной печатью; я уже целый час дожидаюсь вас здесь. На колокольне в Виллер-Котре только что пробило десять; звон кимвала медленно замирал в воздухе, и вместе с ним один за другим улетали вдаль часы. Катрин огляделась кругом. – Ну что ж, здесь темно и покойно, – сказала она, – я буду ждать вашего хозяина здесь. Лакей вскочил на лошадь и ускакал. Встревоженная Катрин возвратилась на ферму. Что мог сообщить ей Изидор в такой поздний час, кроме дурной вести? Любовные свидания обставляются иначе. Но какое все это имело значение? Главное, что Изидор хочет ее видеть, – к нему она не побоялась бы прийти и в полночь на кладбище. Поэтому, ни минуты не поколебавшись, она пожелала матери спокойной ночи и поднялась к себе. Мать, ничего не заподозрив, разделась и легла. Впрочем, если бы даже бедная женщина что-то и заподозрила, это бы ничего не изменило. Ведь Катрин была на ферме законной хозяйкой! Хозяйка же эта, войдя в свою комнату, не разделась и не легла. Она ждала.
|