Начало
Сергей Довлатов. Литература продолжается …А значит никто никого не обидел, литература продолжается… М. Зощенко МНОЙ ОВЛАДЕЛО БЕСПОКОЙСТВО На конференции я оказался случайно. Меня пригласил юморист Эмиль Дрейцер. Показательно, что сам Дрейцер участником конференции не был. То есть имела место неизбежная в русской литературе доля абсурда. Сначала ехать не хотелось. Я вообще передвигаюсь неохотно. Летаю – тем более… Потом начались загадочные разговоры: – Ты едешь в Калифорнию? Не едешь? Зря… Ожидается грандиозный скандал. Возможно, будут жертвы… – Скандал? – говорю. – Конечно! Янов выступает против Солженицына. Цветков против Максимова. Лимонов против мировой цивилизации… В общем, закипели страсти. В обычном русском духе. Русский человек обыкновенный гвоздь вколачивает, и то с надрывом… Кого-то пригласили. Кого-то не пригласили. Кто-то изъявил согласие. Кто-то наотрез отказался. Кто-то сначала безумно хотел, а затем передумал. И наоборот, кто-то сперва решительно отказался, а потом безумно захотел…
Середина
Хорошо, Войнович заступился. Войнович сказал: – Пусть Нема извинится. Пусть извинится как следует. А то я знаю Нему. Нема извиняется так: "Ты, конечно, извини. Но все же ты – говно!" Коржавин минуту безмолствовал. Затем нахмурился и выговорил: – Пусть Довлатов меня извинит. Хоть он меня и разочаровал. В ОКОПАХ "КОНТИНЕНТА", ИЛИ МАЛАЯ ЗЕМЛЯ ВИКТОРА НЕКРАСОВА Гражданская биография Виктора Некрасова– парадоксальна. Вурдалак Иосиф Сталин наградил его премией. Сумасброд Никита Хрущев выгонял из партии. Заурядный Брежнев выдворил из СССР. Чем либеральнее вождь, тем Некрасову больше доставалось. Виктор Платонович часто и с юмором об этом рассказывает. Многие считают Некрасова легкомысленным. В юности он якобы не знал про сталинские лагеря. Не догадывался о судьбе Мандельштама и Цветаевой. Это, конечно, зря. Тем не менее, вспомните, как обстояли дела с информацией. Да еще в провинциальном Киеве. И вообще, не слишком ли мы требовательны? Вот бы часть нашей требовательности применить к себе!
Конец
И Некрасов, мне кажется, растерялся. К этому, повторяю, он не был готов… Я не говорю, что журнал Максимова – вне критики. Что претензии Цветкова, Лимонова, Бокова – несостоятельны. Я сам имею претензии к Максимову. Все правильно… Я только хочу спросить – при чем здесь Некрасов? Да еще – втроем на одного. Да еще – такие молодые, напористые, бравые ребята! Если можно так выразиться – это было неспортивно. Максимов отсутствовал. Человек он сильный, резкий и находчивый. Сиди он за круглым столом, не знаю, чем бы кончилась дискуссия. Как минимум, большим скандалом… После этого заседания Некрасов ходил грустный. И мне было чуточку стыдно за всех нас… КУМИРЫ НАШЕЙ ЮНОСТИ После конференции я давал Гладилину интервью для "Либерти". Гладилин спросил: – Что вас особенно поразило? Я ответил: – Встреча с Аксеновым и Гладилиным. Я не льстил и не притворялся. Аксенов и Гладилин были кумирами нашей юности. Их герои были нашими сверстниками. Я сам был немного Виктором Подгурским. С тенденцией к звездным маршрутам… Мы и жить-то старались похожим образом. Ездили в Таллинн, увлекались джазом…
|