Начало
Глава первая В 1930 году, вскоре после обсуждения бюджета в парламенте, неподалеку от вокзала Виктория можно было наблюдать восьмое чудо света: трое совершенно несхожих англичан одновременно разглядывали один и тот же городской памятник. Пришли они порознь и остановились поодаль друг от друга, на открытом юго-западном краю площади, чтобы неверный свет весенних сумерек не слепил им глаза. Одна из них была молодая женщина лет двадцати шести, другой - моложавый человек лет тридцати четырех, а третий - пожилой мужчина уже за пятьдесят. Молодая женщина - тоненькая, неглупая на вид - слегка откинула и склонила набок голову, на ее чуть приоткрытых губах играла улыбка. Мужчина помоложе плотно запахнул синее пальто и туго затянул на тонкой талии пояс, словно ему было зябко на весеннем ветру; лицо его со следами загара казалось бледным, а презрительная складка у рта странно не вязалась с выражением глаз: он смотрел на памятник с искренним волнением. Старший - высокий мужчина в коричневом костюме и коричневых замшевых туфлях - небрежно засунул руки в карманы брюк, и сквозь непроницаемое выражение его худого, обветренного, красивого лица проглядывала ирония. Середина
- Дядя Хилери, - напомнила Динни, - Да, - сказала леди Монт, приходя в себя. - Хилери, Мэй. Мистер Дезерт. Хилери, как всегда, вел себя совершенно естественно, но у тети Мэй был такой вид, будто она здоровается с благочинным. И все они сразу же, не сговариваясь, оставили Динни наедине с ее возлюбленным. - Как тебе понравился дядя Хилери? - К такому человеку можно пойти в трудную минуту. - Да. Он не станет пробивать головой стенку, но никогда не сидит сложа руки. Наверно, потому, что живет в трущобах. Он считает, как и Майкл, что печатать "Леопарда" не стоит. - Все равно головой стену не прошибешь, а? - Да. - Жребий, как говорится, брошен. Прости, если тебя это огорчает, Динни. Рука Динни сжала его руку, - Нет, не огорчает. Лучше действовать открыто, - но если можешь, Уилфрид, постарайся, хотя бы ради меня, спокойно отнестись к тому, что будет. И я тоже постараюсь. А сейчас давай скроемся за этим фейерверком из фуксий и сбежим, ладно? О..... Конец
- Постой! Что ты делаешь? Я столько времени... - Нет, папа, продать лошадей ты не можешь. Ты без них места себе не найдешь. - Но я вынужден их продать, Динни! - Знаю. Мама мне сказала. Но в этом нет нужды. У меня как раз оказалась довольно большая сумма. - И она положила на стол деньги, которые так долго берегла. Генерал встал. - Ни за что! - воскликнул он. - Большое тебе спасибо, Динни, но это невозможно! - Папа, пожалуйста, возьми. Дай и мне что-нибудь сделать для Кондафорда. Деньги мне теперь не нужны, а тут как раз триста фунтов, которых тебе не хватает. - Они тебе не нужны? Ну, это чепуха! Как же так? На эти деньги ты могла бы путешествовать. - А я не хочу путешествовать. Я хочу пожить дома и помочь вам с мамой. Генерал пристально посмотрел ей в глаза. - Мне стыдно брать их у тебя, - сказал он. - Я сам виноват, что влез в долги. - Папа, но ты же не тратишь на себя ни копейки! - Понимаешь, я даже не знаю, как это получается... тут немножко, там немножко, а глядишь, набралось...
|