Начало
Голованивская Мария В прошлом году в Марьенбаде Голованивская Мария В прошлом году в Марьенбаде Лизе Леонской Вспоминаешь, словно сытой рукой срезаешь мясо с кости. Мы сидим за чаем на открытой веранде, и она, одетая в легкое ситцевое платье в оранжевых крупных цветах, не сводит с меня своих темно-сине-серых глаз с густыми светлыми ресницами, и у меня от этого взгляда щекочет под ложечкой. Или еще. Мы гуляем по морю, я поглядываю на ее птичий, в золотых кудрях профиль, и она, спотыкаясь о неровности пляжа, о камни и коряги, как бы инстинктивно ища опоры, берет меня под руку, и мне кажется, что моя рука перестает быть моей, она холодеет и деревенеет, словно ветка, которая ждет, чтобы птичка присела на нее, и тогда все дерево затрепещет листьями, захрустит корой. Или еще. Мы уже уезжаем. Собраны вещи, закрыты ставни. Я иду проститься: "Мы уже уезжаем". - "Мы встретимся, как только я приеду. Ты будешь ждать меня?" И снова, и снова чувствуешь, как по телу разливается немыслимая сладость, от которой трескаются губы, расширяются зрачки. Или еще. Мы играем в карты, кто-то принес сигареты, и в комнате - густое сизое облако. Она стоит за спиной,.....
Середина
Мы играем в карты, кто-то принес сигареты. В комнате - густое сизое облако. Она стоит за спиной, смотрит в мои карты и как бы невзначай гладит меня указательным пальцем по шее. Потом, чтобы лучше разглядеть карты, кладет руки мне на плечи, и я краснею всем телом, я накаляюсь, как спираль кипятильника. Она сначала не хотела идти, говорила, что играть не будет. Я просил ее, она отказывалась. "Тогда и я не пойду". - "А ты иди". - "Без тебя не пойду". - "А почему ты не пойдешь? Почему? Объясни мне, почему?" Она сначала не хотела идти, говорила, что играть не будет. Я просил ее, мне хотелось, чтобы она была со мной и все видели, что она пришла именно со мной. "Тогда и я не пойду". Она согласилась. И когда мы входили в дом, я пропустил ее вперед, слегка подталкивая в спину. Нет, это не их первый совместный уик-энд. Он не хочет оставаться с ней наедине. Что же он ей сказал? "Хорошо, если ты настаиваешь, пусть будет, как ты хочешь. Я не хочу, чтобы продолжался этот кошмар. Я перееду к тебе через неделю. Пусть будет, как ты хочешь. Но ты подумай, мы ведь с ней только друзья, мы прожили вместе двадцать лет. Неужели ты хочешь, чтобы я сломал свою жизнь, положил руба.....
Конец
"Давай я помогу тебе", - и она протягивает мне секатор. Мы вместе обрезаем сухие веточки на кустах и деревьях, я вижу ее в голубой листве, я засматриваюсь, ранюсь секатором, и она подносит к губам мой в бордовых сгустках пораненный палец. Я роняю секатор. Раскрытый секатор в земле. В траве под яблоней. Я целую ее в теплые волосы, в поднятые на меня удивленные глаза, в шею, в плечо, в лямку ситцевого в оранжевых крупных цветах сарафана. Она не знает, что ей делать. Она прижимается лбом к моему плечу. Я не знаю, как достать ее щеки, губы. Мы стоим так, изнемогая от неловкости, не решаясь разойтись, не понимая, как быть дальше. Нас спугнула птица, сорвавшаяся с соседнего дерева, которая с безумным криком бросилась прочь. Матросы громко разговаривают, плюют на тротуар. Смотрят друг на друга воспаленными, полными презрения глазами. Рука на рукоятке. Ножи, финки, кортики, ласковые лезвия. Он каждый вечер грубо овладевал ею. Я слышал это через картонную перегородку. Потные плечи, в.....
|