Уильям Голдинг

Ритуалы плавания

(1)

Почтеннейший мой крестный!

Вот такими словами начинаю дневник, который взялся вести для Вас, — и лучших слов мне не найти!

Итак, почин сделан. Место действия — на борту корабля, куда я наконец прибыл. Год — Вам он известен. День? В данном случае важно лишь то, что это первый день моего плавания на другой конец света, в ознаменование чего ставлю на верхнем поле страницы цифру (один), потому что то, чем собираюсь заполнить ее, — рассказ о событиях первого дня. А какой это месяц или день недели, вряд ли имеет значение: ведь за долгое плавание от южных берегов старушки Англии до далеких антиподов нам предстоит пройти через геометрию всех четырех времен года!

Еще сегодня утром я, прежде чем шагнуть через порог родного дома, поднялся к моим младшим братьям, и они, как могли, подвергли испытанию терпение «старшенького»! Братец Лайонел исполнил то, что, по его представлениям, было военным танцем дикарей. Братец Перси улегся на спину и стал потирать живот, испуская неистовые стоны — последствия того, что он мною позавтракал! Пришлось задать обоим трепку, заставив принять надлежащий случаю вид. Затем я спустилс.....

Я откашлялся.

— Э-э… послушайте, мистер Колли, история вышла, конечно, неприятная, но, право же, сэр, вы чересчур строго себя казните. Неумеренные возлияния и их последствия — это испытание, через которое хотя бы раз в жизни должен пройти каждый мужчина, иначе как сможет он с пониманием относиться к таким же, как он, незадачливым выпивохам? Касательно же того, что вы, находясь на палубе, явили перед всеми свое естество, — помилуйте, смотрите на вещи здраво, и не такое видывали эти палубы! Да и в мирной сельской жизни нашей с вами родной стороны… я сам, мистер Колли, как я теперь ясно вижу благодаря убедительным разъяснениям мистера Саммерса, пус.....

И обо что споткнулся он в самом себе! Как это выразил Расин в своих чеканных строках… Но позвольте привести здесь цитату из Вашего перевода:

Проступок должен быть предтечей преступленья:

Кто может правило нарушить без зазренъя,

Нарушит и закон, когда придет пора.

Свои ступени есть у зла, как у добра.[62]

Очень верная мысль, да и может ли быть иначе? Эти-то ступени и позволяют всем бесчисленным брокльбанкам подлунного мира благополучно существовать и дальше и достигать в конце концов такой завершенности непристойного образа, что у всех, кроме них самих, они вызывают брезгливое отвращение! С Колли совсем другая история. Он исключение из правил. Подобно тому, как пересчитал он, грохоча железными подковками своих башмаков, все ступеньки трапов — с мостика — на шканцы — на шкафут, кубарем пролетев по ним сверху вниз, так же точно одной-двумя стопками огненного ихора он был низвергнут с вершин тщеславного ригоризма на самое дно пропасти — которую его трезвеющий разум трактовал не иначе как адскую, — адской пропасти нравственного падения. В не слишком пухлый фолиант — трактат о познании человека человеком — внесем и эту запись. Человек способен .....