Начало
Владимир Колычев Когда любовь соперница у смерти Часть первая Глава 1 Золотистый цветочный венок в центре ковра впитал в себя пролившуюся кровь – намок, потемнел, потяжелел. Руки лежащей на полу женщины вцепились в ковер так, будто собирались выдрать из него этот страшный венок и водрузить на голову… Покойница лежала на боку. Тело у нее было молодое и стройное, облаченное в эротичную ночную сорочку в виде крупной вязаной сетки, ноги согнуты в коленях… Обладательница столь замечательной фигуры должна была быть красивой женщиной. Но утверждать этого я не мог, поскольку не видел ее лица: оно было закрыто густыми, слипшимися от крови волосами. Голова у женщины была проломлена в нескольких местах – отсюда и кровь, отсюда и смерть… Ноги ее согнуты были так, как будто она падала с колен. Какой-то изувер вытащил ее в центр комнаты, поставил на колени, занес над ней топор или, как минимум, молоток… Но это было еще не все. В спальне на кровати лежал полуобнаженный мужчина средних лет. И здесь такая же картина – множественные удары в свод черепа… Середина
– А если серьезно? – Если серьезно, то наливай да пей. Он снова наполнил стаканы и поднял тост. – За здоровье на зараженной местности! – Какое там здоровье? – Здоровье – оно и в Чернобыле здоровье. Если нормально все, то до ста лет проживешь. А если что-то хроническое, то можно и загнуться. Радиация штука такая… Водка – лучшая против нее защита. И лучше всего в прямой пропорциональности – чем больше уровень радиации, тем больше водки. Поглощенную дозу в чем измеряют? В радах. Рад – это количество радости на один грамм. Улавливаешь? – Веселый ты человек, Яков Михалыч, – перешел я на «ты». – Положение обязывает. Мне девятнадцать лет было, когда Чернобыль взбрыкнулся. Я в химполку служил, нас туда и бросили. Знал бы ты, сколько я тогда радиации съел – и в рентгенах, и в радах, и в бэрах! И ничего, выжил, потому что у нас канистра спирта была. А кто не пил, тех уже нет. Печально, но факт… – Рентены, рады, бары? – Тары-бары-растабары, – передразнил меня начхим. Но объяснение все же дал: – В рентгенах экспозиционную дозу измеряют, в радах и греях – поглощ..... Конец
Гарик был мертв, его тело навеки застыло в предсмертных корчах… Все та же синильная кислота. А вот как она в нем оказалась? Отец насильно влил или Гарик добровольно разжевал ампулу с ядом – этого я уже никогда не узнаю… Гарик был чудовищем. Но все же мне вдруг стало его жаль… Глава 21 Над городом кружили тучи, северный ветер навевал прохладу, с деревьев слетали листья, девочки-первоклашки с большими бантами весело, но с пугливыми глазами бежали домой под первыми каплями дождя. Но я смотрел на Арину и чувствовал тепло южного солнца. Загорелая она, яркая, красивая. И не одна. Вслед за ней из представительского «Мерседеса» вышел крупногабаритный парень в клубном пиджаке на борцовских плечах. Я знал, что вчера она вернулась домой из Египта, где отдыхала со своим новым другом. Так уж вышло, что пока я гонялся за Гариком, Арина обзавелась новым бойфрендом. Кстати, познакомилась она с ним в лечебнице. Хотя ни она, ни он не производили впечатления людей с шаткой психикой. Увидев меня, Арина осмысленно улыбнулась и, что-то сказав своему другу, направилась ко мне. – Привет.
|