Роберт Говард

Зеркала Тузун Туна

Край, унылый как стон.

Погружен в вечный сон

Вне пространства и времени он.

Даже царями порой овладевает огромная душевная усталость. Тогда золото трона становится медью, дворцовые шелка — дерюгой. Драгоценности царского венца начинают поблескивать тускло, словно льды замерзшего моря, речь человеческая превращается в побрякивание шутовских бубенчиков и появляется ощущение нереальности окружающего. Даже солнце видится лишь медяшкой в небесах, и не несет свежести дыхание зеленого океана.

В таком вот настроении и восседал однажды Кулл на троне Валузии. Все развертывалось перед ним бесконечной, бессмысленной панорамой: мужчины, женщины, жрецы, события и тени событий. Все, чего он добился, и все, чего желал достичь. Все возникало и исчезало, словно тени, не оставляя следа в его душе, лишь принося страшную душевную опустошенность, и все же Кулл не был утомлен. В нем жило страстное желание того, что было превыше его самого и превыше двора Валузии. Беспокойство росло в нем, и странные, ослепительные грезы рождались в его душе. По его приказу явился к нему Брул, Убивающий Копьем, пиктский воин с островов Запа.....

И, клянусь Валкой, кто из нас настоящий человек? Кто из нас лишь призрак другого? Быть может, эти зеркала — только окна, сквозь которые мы смотрим в другой мир. Думает ли он тоже, что и я? Быть может, я для него — лишь тень, отражение самого себя, как он — для меня. И, если я — всего лишь призрак, что за мир существует по другую сторону зеркала? Какие воинства сражаются там и какие цари правят? Этот мир — все, что я знаю. А ничего не ведая о каком-либо другом, как могу я судить об этом? Наверно, там зеленеют холмы и гремят прибоем моря, и на широких равнинах люди скачут на битву. Скажи мне, о обладатель высшей мудрости, существуют ли иные миры помимо нашего?

— Человеку даны глаза, чтобы видеть, — отозвался чародей. — Но чтобы увидеть, надо сперва поверить.

Текли часы, а Кулл все еще сидел перед зеркалами Тузун Туна, пристально вглядываясь в то, где отражался он сам. Иногда ему казалось, что он всматривается в мелкую воду, еле покрывающую мель, а иногда взгляд его тонул в неизмеримых безднах. Повер.....

— Скажи, волшебник, как я могу пройти эту дверь? — сказал он однажды, сидя перед зеркалом и вперив взгляд в отражение. — Ибо воистину я уже не знаю, какой из миров призрачен, а какой реален. Должно же то, что я вижу, где-то существовать.

— Смотри и верь, — ответил волшебник. — Человек должен верить, дабы достичь своей цели. Форма суть лишь тень, вещественность ее — иллюзия, а действительность — сон. Человек существует, ибо верит, что он существует. И что такое человек, если не сонная греза богов? И все же человек может стать тем, кем он хочет быть. Форма и вещественность — иллюзии. Разум, личность, сущность грезы божества — вот что реально, вот что бессмертно. Смотри и верь, если ты хочешь достичь своей цели, Кулл.

Царь не вполне уразумел, что он хотел этим сказать. Он никогда не понимал до конца загадочных изречений чародея. Однако, они находили смутный отзвук в его душе. Поэтому день за днем сидел он перед зерк.....