Начало
Нил Гейман История с кладбищем ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА К РОССИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ Мне всегда нравились кладбища. Там так спокойно! Редьярд Киплинг в сборнике рассказов «Книга джунглей» поселил ребёнка в тропическом лесу и рассказал о том, как он вырос и вернулся к людям. Я в своём сборнике глав-историй привёл ребёнка на кладбище, похожее на те, где я сам бродил в детстве, и стал наблюдать, как он растёт. Есть мнение, что эта книга о смерти и её не следует давать детям. Я его не разделяю. Эта книга — о ценности жизни и о том, как найти свою семью. Я всегда хотел побывать в России. Я знаю, что здесь до того, как расселиться по миру, жили поколения многих моих предков. Надеюсь, что однажды, в не слишком отдалённом будущем, я к вам приеду. Однажды. До того, как умру. Нил Гейман ГЛАВА ПЕРВАЯ КАК НИКТО НЕ ИСПУГАЛСЯ ПОКОЙНИКОВ Мёртвый босяк В телеге обмяк. Был он никто, Вы же за то Жалкие кости Здесь и бросьте. Из детского народного стихотворения темноте появилась рука, а в руке — нож. Рукоять ножа была из отполированной чёрной кости, а лезвие — из твёрдой стали и такое острое, что рану и не замети..... Середина
— Последний танец! — крикнул кто-то, и музыка стала медленной и торжественной. Живые и мёртвые встали в пары. Никт протянул руку и обнаружил, что касается дамы в паутинном платье и смотрит в её серые глаза. Она улыбнулась. — Здравствуй, Никт! — Здравствуйте. — сказал он и начал танцевать. — Я не знаю, как вас зовут. — Имена не так уж важны. — Мне ужасно нравится ваш конь. Такой огромный! Я и не знал, что кони бывают такие большие. — В нем хватит кротости, чтобы унести на своей широкой спине самых могучих из людей, и хватит силы для самых крошечных. — А можно мне на нём прокатиться? — спросил Никт. — Когда-нибудь прокатишься, — сказала она, и её паутинный подол блеснул. — Однажды. Рано или поздно на него садятся все. — Обещаете? — Обещаю. На этом танец закончился. Никт поклонился партнёрше и вдруг почувствовал страшную усталость, будто плясал много часов подряд. Все мышцы болели, дышалось с трудом. Где-то пробили часы. Никт посчитал удары: двенадцать. Они протанцевали двенадцать часов, сутки… или нисколько? Конец
Мать и отец, и товарищи так все меня величают». С злобной насмешкою мне отвечал людоед зверонравный: «Знай же. Никто, мой любезный, что будешь ты самый последний Съеден, когда я разделаюсь с прочими; вот мой подарок…» Гомер. Одиссея. Пер. В.Жуковского Надо сказать, Гейман не раз переосмысливал известные литературные образы и сюжеты. Детские народные песенки уже звучали, скажем, в рассказе «Дело сорока семи сорок», лавкрафтовские мотивы — в «Особом шогготском», «Этюде в изумрудных тонах» и других произведениях. Классический сюжет о взрослении героя обыгрывался в романах «Никогде», «Звёздная пыль», «Дети Ананси». Дружба с потусторонними существами — это трогательный «Октябрь в председательском кресле». Вот и в «Истории с кладбищем» эффектно сплетаются реальные исторические факты, персонажи собственных и чужих произведений и фантазии автора. (Здесь не могу не поблагодарить писательницу Н. Осояну за помощь с румынскими выражениями, критика и писателя М. Назаренко за рассказ о кельтском боге Кернунносе (рогатая буква «С» в могильнике), редактора этой книги за неизменную поддержку в ликвидации переводческих — не авторски.....
|