Начало
Роберт Лоуренс Стайн Тайна часов с кукушкой 1 — Майкл, у тебя шнурки развязаны! Моя сестра Тара, ухмыляясь, сидела на крыльце. Очередная ее мерзкая шуточка. Не такой я дурак, чтобы опустить глаза на ботинок. Если я это сделаю, она даст мне саечку или выкинет еще что-нибудь в этом роде. — Я не куплюсь на такой старый розыгрыш, — сказал я. Мама только что позвала меня и эту гадюку обедать. Час назад она выгнала нас, не выдержав нашей перебранки. С Тарой было невозможно не ссориться. Когда доходит до глупых розыгрышей, Тара не может остановиться. — Я не шучу, — настаивала она. — Твои шнурки развязаны. И ты сейчас споткнешься. — Отвяжись, Тара, — сказал я и начал подниматься по ступенькам. Левый ботинок, казалось, прилип к бетону. Я рывком отцепил его. — Фу, какая мерзость! — Я вляпался во что-то липкое. Я поглядел на Тару. Тощая маленькая нахалка, с красным ртом от уха до уха, как у клоуна, и каштановыми длинными прямыми волосами, которые она завязывает в два хвоста. Середина
Беспомощный, я стоял в одних трусах, а Мона, Рози и Сиси глазели на меня. Потом они взвизгнули и стали смеяться. — Тара! — завопил я. — Дверь была заперта! — Нет, не заперта, — ответила она. — Ты забыл, замок ведь сломан! — Нет, — закричал я. — Папа починил его… починил его… Я попытался вспомнить, когда папа чинил замок в моей спальне. А, конечно. Это было после сегодняшнего позора. В мой день рождения. Таким образом, это еще не произошло. Как я могу все упомнить? «О, нет, — пронеслось у меня в голове, — я обречен». Все время перемешалось. И я никак не могу остановить этот кошмар. Меня стало трясти. Происходящее было устрашающе. Когда это кончится? Я не знал. И с каждой минутой мне становилось все более жутко. Я с трудом мог заставить себя есть за обедом тем вечером. Я его уже ел прежде, и он мне не понравился. Горох, морковь и грибы. Вместе с бурым рисом. Я выбирал рис и морковь. Я терпеть не могу горох. Когда родители отворачивались, я отправлял его на салфетку. Конец
«Ну, все, — осознал я. — Я обречен. Мне конец. Мне конец». Но владелец магазина так никогда и не коснулся кнопки. Вспыхнул яркий белый свет. Я почувствовал тошноту и головокружение. На мгновение я зажмурился. Снова моргнул. Несколько секунд прошло, прежде чем я смог что-нибудь разглядеть. Воздух был влажным, мне было холодно, я чувствовал запах плесени, запах гаража. — Майкл?! Тебе нравится? — донесся до меня папин голос. Я моргнул. Глаза привыкли к свету. Я увидел папу и маму. Они выглядели старше. Как в жизни. Мы стояли в гараже. Папа держал сверкающий новый 21-скоростной велосипед. Мама нахмурилась: — Майкл, с тобой все в порядке? Они вручали мне велосипед. Это был мой день рождения! Часы сработали! Я вернул себя в настоящее. Почти вовремя. В день моего двенадцатилетия. Довольно точно. Я думал, что взорвусь от счастья. Я бросился к маме и сжал ее в объятиях, потом повис у папы на шее. — Ух ты! — выдохнул папа. — Похоже, тебе и впрямь понравился велосипед! Я улыбнулся. — Очень! — воскликнул я. — Мне все нравится! Весь белый свет!
|