Начало
Клиффорд Дональд Саймак Всё живое… КОНТАКТ И ПЕРЕСМОТР ПРЕДСТАВЛЕНИЙ (предисловие) Может быть, не все еще это понимают, но бешеное развитие науки уже поставило нас лицом к лицу со всеми мыслимыми и немыслимыми следствиями ситуации, когда будущее перестало быть чем-то неопределенным и нейтральным — не маячит уже неясно за далеким горизонтом, а придвинулось вплотную и запускает свои щупальца в самую толщу сегодняшнего дня. Вопросы, еще в начале века казавшиеся праздными, детски наивными или чисто умозрительными, встают нынче на повестку дня рядом с такими жизненно важными проблемами, как, например, борьба против реваншизма и расизма, борьба за запрещение ядерного оружия и так далее. Едины ли законы жизни для Вселенной? Существуют ли пределы могущества человеческого разума? Допустимо ли искусственное вмешательство в наследственность человеческого организма? В чем заключается ответственность ученого за свои открытия? Что станет движущей силой общества всеобщего благосостояния? Рассмотрим один из простейших, «детских» вопросов, поставленных ныне развитием науки: вопрос о связи с иными цивилизациями Космоса. Середина
Я откопал его, поднял — и если с ребром я еще мог ошибиться, то теперь сомнений не было. Я был подавлен, меня захлестнула жалость: вот он когда-то жил, и его больше нет… и еще мне стало страшно. Ведь этот череп у меня в руках — бесспорное доказательство, что Земля эта не всегда принадлежала Цветам. Их родина не здесь… должно быть, они завоевали этот мир… так или иначе, он перешел к ним от кого-то другого. Да, очень возможно, что они переселились во времени очень далеко от той Земли, где иное племя — по их описанию, племя, нисколько не похожее на людей, — научило их мыслить. Как далеко в прошлом лежит она, родина Цветов? Сколько еще Земель завоевали они на пути сюда, в этот мир из того неведомого, который был их колыбелью? Сколько миров осталось позади, опустошенных, очищенных от всего живого, что могло соперничать с этими Цветами… А те, кто обучил и возвысил простые растения, кто наделил их разумом, — где они теперь, что с ними сталось? Я положил череп обратно в яму, откуда его извлек. Снова осторожно засыпал его песком и землей — так, что больше уже ничего не было видно. Хорошо бы взять его с собой и внизу, на берегу, получше разглядеть..... Конец
— Нет, не крышка! — сердито возражает Шкалик. — Есть выход. Если только в Вашингтоне поймут, если… — Если ты знаешь выход, чего ж ты тратил время, искал меня? Сказал бы там… — Кому? Да разве мне поверят? Кто я такой? Дрянь, забулдыга и пьяница, да еще из больницы сбежал… — Ладно, — говорю я, — ладно. — А вот ты им растолкуешь, ты вроде как посол, что ли, доверенное лицо. Тебя кто-нибудь да выслушает. Свяжись там с кем-нибудь, и тебя послушают. — Если есть что слушать. — Есть что слушать! — говорит Шкалик. — У нас есть кое-что такое, чего тем чужакам не хватает. И только мы одни можем им это дать. — Дать? — кричу я. — Все, что им надо, они у нас и так отберут. — Нет, это они так сами взять не могут, — возражает Шкалик. Я качаю головой. — Что-то слишком просто у тебя получается. Ведь они уже подцепили нас на крючок. Люди только того и хотят, чтоб они к нам пришли, да если бы и не хотели, они все равно придут. Они угодили в наше самое уязвимое место… — У Цветов тоже есть уязвимое место, — говорит Шкалик. — Не смеши меня.
|