Стивен Бакстер

Многообразие космоса

Посвящается моему племянику, Томасу Бакстеру

а также

Существует бесчисленное множество солнц. Бесчисленное множество земель вращается вокруг этих солнц, подобно тому, как это делают те семь планет, которые вращаются вокруг нашего Солнца. Эти миры населены живыми существами…

Если бы они существовали, то были бы здесь.

Пролог

Меня зовут Рейд Мейленфант.

Вы со мной знакомы и знаете, что я неисправимый космический сводник. Вы также знаете, что среди прочего, я ратовал за отправку частных экспедиций на астероиды с целью разработки месторождений. Фактически, я пытался заставить вас оплачивать подобные мероприятия. Впрочем, я вам уже давно осточертел с этой своей навязчивой идеей, не так ли?

Но сегодня вечером, я хочу поговорить о чем-то более сокровенном. Я хочу рассказать о том, почему я посвятил всю свою жизнь достижению одной всепоглощающей цели.

А началось все с простого вопроса:

Куда же все подевались?

Усилием воли Мора заставила умолкнуть эти назойливые голоса.

Астероид превратился в стену, которая медленно и бесшумно приближалась. Мора видела как раскачиваются узы, связывающие корабль с астероидом. В условиях отсутствия гравитации, свернувшиеся в витки провода так и не распрямились. Она разглядела освещенные солнечным светом детали ландшафта: кратеры, обрывы, хребты, равнины и борозды. Все это выглядело так, словно кто-то измял или растянул поверхность астероида. Судя по всему, некоторые из этих кратеров появились здесь относительно недавно. Они были правильной формы и напоминали чаши с острыми краями. Другие были намного старше и мало чем отличались от округлых рубцов, поверх которых накладывались крат.....

Они все еще не понимают с кем они здесь имеют дело, подумал он, и насколько ограничены мои возможности. Наверное мне повезло, что они не попытались направить на меня лучи сигнальных лазеров.

Если мы намерены поговорить, то нам придется воспользоваться английским языком. Быть может они сумеют это понять, ведь мы достаточно долго забрасывали их словарями и энциклопедиями. И мне наверняка придется потратить немало времени, чтобы их понять.

Порывшись в кармане, вшитом в штанину скафандра, он извлек толстый блокнот и свинцовый карандаш.

Теперь надо было переходить к следущему этапу контакта: обмену первыми словами между человеком и чужаком. Словами, которые, как он предполагал, будут помнить даже после того, как забудут Шекспира. Если конечно, об этой встрече вообще когда-нибудь узнают.

А что собственно он должен сказать? Прочитать стихи? Предъявить территориальные претензии? Произнести приветственную речь?

Промычав что-то невнятное, он наконец, выдвинул свинцовый грифель и написал два слова большими печатными буквами: