Ги де Мопассан

Малыш

Г-н Лемонье, овдовев, остался один с ребенком. Жену он любил безумно, любил восторженной, нежной любовью, ни на мгновение не ослабевавшей в продолжение всей их совместной жизни. Он был добрый, честный человек, простодушный, совсем простодушный, искренний, доверчивый, чуждый хитрости и лукавства.

Влюбившись в небогатую соседку, он сделал ей предложение и женился. Он довольно успешно торговал сукном, получал хорошие барыши, но ни на секунду не сомневался, что девушка вышла за него замуж ради него самого.

Впрочем, она сделала его счастливым. Во всем мире для него существовала только она одна, он думал только о ней и без конца смотрел на нее восхищенным, обожающим взором. За столом он не сводил глаз с любимого лица и поэтому совершал множество промахов, — наливал вино в тарелку, воду в солонку, потом сам хохотал, как ребенок, и оправдывался:

— Видишь ли, я слишком люблю тебя, вот и делаю всякие глупости.

Она улыбалась в ответ спокойной, покорной улыбкой, но отводила глаза в сторону, словно обожание мужа смущало ее, и старалась переменить тему разговора, а он брал через стол ее руку и, не выпуская из своей, твердил:

— Такого бульона я вам еще никогда не готовила; уж на этот раз мальчику придется поесть его.

Г-н Лемонье испуганно опустил голову. Он увидел, что дело принимает скверный оборот.

Селеста взяла тарелку г-на Лемонье, наполнила ее и поставила перед ним.

Он тотчас же попробовал суп и сказал:

— В самом деле, прекрасный суп.

Тогда служанка взяла тарелку мальчика и налила ее до краев. Затем отошла шага на два и стала ждать.

Жан понюхал, оттолкнул тарелку и с отвращением произнес: «Фу». Селеста побледнела, быстро подошла к нему и, схватив ложку, насильно влила суп в полуоткрытый рот ребенка.

Он чуть не подавился, закашлялся, чихнул, выплюнул суп и, с ревом схватив стакан, запустил им в няньку. Стакан попал ей прямо в живот. Тогда, выйдя из себя, она обхватила рукой голову мальчика и ложку за ложкой начала вливать ему суп в рот. Ребенок выплевывал суп, бился, корчился, задыхался, размахивал руками и так побагровел, что казалось, вот-вот умрет от удушья.

Г-н Лемонье отвечал с улыбкой:

— Что поделаешь, милая. Я его слишком люблю и не могу устоять, когда он о чем-нибудь просит. Придется уж тебе с этим примириться.

Жан рос слабеньким, болезненным ребенком. Врач нашел у него малокровие и прописал железо, полусырые бифштексы, жирные супы.

Однако ребенок любил только сласти и отказывался от всякой другой пищи; отец в отчаянии пичкал его бисквитами с кремом и шоколадными эклерами.

Как-то вечером, когда они садились вдвоем за стол, Селеста внесла суповую миску с таким уверенным и властным видом, какого у нее обычно не бывало. Резким движением она сняла крышку, опустила в суп разливательную ложку и заявила:

— Такого бульона я вам еще никогда не готовила; уж на этот раз мальчику придется поесть его.

Г-н Лемонье испуганно опустил голову. Он увидел, что дело принимает скверный оборот.

Селеста взяла тарелку г-на Лемонье, наполнила ее и поставила перед ним.

Он тотчас же попробовал суп и сказал:

— В самом деле, прекрасный суп.