Начало
Ги де Мопассан Кролик Утром в обычный час, между пятью и четвертью шестого, дядюшка Лекашёр появился на пороге дома, чтобы присмотреть за батраками, приступавшими к работе. Красный, заспанный, открыв правый глаз и сощурив левый, он с трудом застегивал помочи на толстом животе, окидывая опытным, зорким взглядом все знакомые уголки своей фермы. Под косыми лучами солнца, пронизывавшими буковые деревья у ограды и круглые яблони во дворе, пели петухи на навозной куче, ворковали на крыше голуби. Запах хлева, долетая из растворенных дверей, смешивался в свежем утреннем воздухе с крепким духом конюшни, где ржали лошади, повернув головы к свету. Хорошенько подтянув штаны, дядюшка Лекашёр отправился в обход и первым делом заглянул в курятник, чтобы пересчитать утренние яйца, так как с некоторых пор боялся воровства. Вдруг к нему подбежала работница, размахивая руками и крича: — Дядя Каше, дядя Каше, нынче ночью кролика украли! — Кролика? — Да, дядя Каше, большого серого, из правой клетки. Фермер раскрыл левый глаз во всю ширь и сказал только: — Пойду погляжу. И пошел смотреть. Середина
Сенатёр рассердился. Он не допускал мысли, чтобы кто-нибудь посмел хоть секунду сопротивляться властям. Стуча в стену рукояткой сабли, он крикнул: — Отворите именем закона! Так как и этот приказ не был исполнен, он заорал: — Немедленно отоприте, не то я дверь взломаю! Я бригадир стражников, черт побери! Ну-ка, Леньен! Не успел он договорить, как дверь растворилась, и перед Сенатёром появилась здоровая грубая девка, красная, толстомордая, грудастая, с большим животом и широкими бедрами, жена пастуха Северина. Бригадир вошел. — Явился к вам одно дельце выяснить, — произнес он и огляделся кругом. Тарелка, кувшин сидра, недопитый стакан, стоявшие на столе, говорили о прерванном обеде два ножа лежали рядом. Стражник лукаво подмигнул своему начальнику. — Недурно пахнет, — сказал тот. — Тушеным кроликом, могу побожиться, — прибавил развеселившийся Леньен. Конец
— Недурно пахнет, — сказал тот. — Тушеным кроликом, могу побожиться, — прибавил развеселившийся Леньен. — Не угодно ли стаканчик винца? — спросила крестьянка. — Нет, спасибо. Мне нужна только шкурка от кролика, которого вы ели. Она прикинулась дурочкой, но вся задрожала. — Какого кролика? Бригадир уселся, невозмутимо вытирая лоб. — Ну-ну, хозяйка, мы все равно не поверим, что вы жуете одну лебеду. Что вы тут кушали, одна-одинешенька, за обедом? — Да ровно ничего, хоть побожиться! Ломтик хлеба с маслицем. — Да ну, хозяюшка, какой там хлеб с маслицем?.. Ошибаетесь. Кролика с маслицем — вот как надо сказать! Эх, до чего же вкусно пахнет ваше масло! Фу ты, черт! Это отменное масло, самое лучшее, высший сорт, с шерсткой; не знаю, с кем уж вы масло сбивали, только не с мужем! Стражник корчился от смеха, поддакивая: — Наверняка не с мужем. Бригадир Сенатёр любил побалагурить, а потому и все его подчиненные стали шутниками. Он продолжал: — Ну-ка, где оно, ваше масло?
|