Борис Акунин.

Детская книга

Сегодня

Обыкновенный необыкновенный мальчик

Жил-был на свете, а если точнее, в столице Российской Федерации городе Москве, один мальчик, а если точнее, ученик шестого класса по прозвищу Ластик. И вот однажды, а если точнее, 29 сентября 2006 года, этот мальчик угодил в историю.

Точность здесь совершенно необходима, потому что без нее эта повесть будет восприниматься как сказка. А между тем, все описываемые в ней события произошли на самом деле. И, может быть, даже не один раз.

Мальчик, о котором пойдет речь, на первый взгляд был самый обыкновенный. Именно что «на первый взгляд», ведь обыкновенных людей на свете, как известно, не бывает. Всякий человек кажется обыкновенным, только если к нему не присматриваться. А присмотришься как следует – обязательно скажешь: ничего себе «обыкновенный».

Вот и Ластик, если бы кто-нибудь из одноклассников вздумал к нему как следует приглядеться, оказался бы очень даже необыкновенным. Просто никому из его одноклассников это в голову не приходило. Во-первых, Ластик был в классе самым маленьким по росту. Во-вторых, на зубах у него были металлические брэкеты. В-третьих, он .....

Когда же трапеза закончилась, и Шарафудин унес посуду, боярин сложил руки на животе и масляно улыбнулся.

– Ну, отворяй свою ангельску книжицу.

И еще что-то сказал, про какого-то Соломона, что ли – Ластик не понял.

Вытер руки хлебным мякишем, открыл уни-бук.

Шуйский повторил то же самое еще раз:

– Открывай свою ангельскую книжку. Хочу, чтоб ты поговорил с княжной Соломонией Власьевной Шаховской, моей воспитанницей. Она твоих лет, будет тебе подружкой.

Княжна Соломка

И как хлопнет в ладоши.

Дверь сама собой распахнулась, и в трапезную вошла, верней, вплыла толстая размалеванная тетя очень маленького роста, не выше Ластика. Щеки у нее были круглые и красные, будто помидоры, брови – два нарисованных сажей полукруга, губы неестественно алые, а через плечо перекинута пышная, переплетенная золотой лентой коса. Чудное создание всё с ног до головы сверкало золотом и серебром: и венец на голове, и платье, и сапожки.

– Ай лепа, ай сладкозрима! – восхитился княжной Василий Иванович.

Та же низко поклонилась и пропела тоненьким голоском:

Ноги сами вынесли на Славянскую площадь, а оттуда на Солянку, и вот уже показался угол большого серого дома, и окно наверху – в нем крутилась зеленая китайская вертушка, которой Ластик неделю назад украсил форточку в своей комнате.

Он влетел с разбега в подворотню – и замер.

Из подъезда вышел мальчик с портфелем, в красной куртке, удивленно уставился на Ластика. Зажмурился.

Это же я! Я сам! – сообразил Ластик. И вспомнил: в то утро ему привиделся в подворотне мальчик, очень похожий на него самого. Вспомнил и предостережение Магдаитиро – ни в коем случае не встречаться с хронодвойником взглядом.

Поскорей спрятался, пока Ластик-два (или это он сам Ластик-два, а тот – Ластик-один?) не открыл глаза.

Дальше подглядывал из-за угла.

Видел, как Другой Ластик спускается в подвал.

Едва красная куртка скрылась в черном зеве, во дворе появился мистер Ван Дорн. Ластик чуть было не окликнул его, да вовремя сообразил, что делать этого ни в коем случае нельзя – нужно дождаться, пока Другой Ластик уйдет в иное время.