Андрей Воронин

Смерти вопреки

Глава 1

Полковник ФСБ Котляров, как никто другой в его ведомстве, знал, что великие дела всегда начинаются с мелочей. Мелочам он уделял самое пристальное внимание. Ему не всегда удавалось предвидеть большой успех, но вот мелочи, на которых успех основывается, полковник распознавать умел.

Тяжелая звуконепроницаемая дверь в кабинет генерала Мазурина приоткрылась. Ее осмеливался широко распахивать только один человек, которому так завидовал полковник Котляров, – майор Александр Бондарович, остальные чинно входили, вплывали, настороженно просачивались.

– А, это ты, Котляров, – генерал опустил очки со лба на нос и отложил бумаги. – Ты приходишь всегда на одну минуту раньше назначенного времени.

– Привычка, – ответил полковник.

– Наверху довольны твоей работой.

– Я работаю не один, главный успех нам обеспечивает Александр Бондарович, – Котляров считал, что лучше самому сказать о том, что генерал Мазурин знает и без него, – тогда не попадешь в глупое положение.

– Нет, – поспешно ответила женщина, – ничего я не знаю и знать не хочу.

Внезапно она подалась вперед и схватила Банду за руку:

– Скажи, ты не убивал его?

– А ты поверишь, если я скажу "нет"?

– Если скажешь мне сейчас, то поверю.

– Нет.

– Поклянись.

– Чем?

– Чем хочешь.

– Клянусь первой любовью, – с улыбкой произнес Бондарович.

Богданова с облегчением вздохнула и прислонилась к спинке сиденья:

– Ну у тебя и клятвы...

– Можешь придумать лучшую?

– Нет.

– Значит, принимай на веру.

– Я подумала: если придешь, значит, не ты это сделал, – Марина прерывисто вздохнула, сцепила руки на коленях. Теперь ее голос звучал почти спокойно:

– Зачем пришел?

Банда вытащил фотокарточки, полученные в милиции:

– Ты видела когда-нибудь этого человека?

– Погоди, с ходу и не скажу. Только не подсказывай, могу и ошибиться. Столько лиц за день увидишь, что голова идет кругом.

– Я не тороплю.

– Я не знаю, что говорить, но тогда я и в самом деле вообразила себя дочкой банкира.

– Не переживай, развлекать ты умеешь... убедительно.

Девушка спустилась в моторную лодку, и та унесла ее к теплоходу.

– Пошли, – сказал Мамаев.

В тесной каютке он распахнул шкафчик и подал Банде военную форму с погонами капитана, а себе достал полковничью.

– Давно не носил?

– Наверное, как и ты, – ответил Банда.

Мамаев поворачивался перед небольшим зеркальцем, пытаясь разглядеть себя целиком.

– Ты что, Рахмет, – не выдержал наконец Бондарович, – и в самом деле сжег десять миллионов?

– Сжег, – самодовольно сказал Мамаев, – все до последней бумажки.

– Зачем?

– А ты разве сказал мне всю правду, Александр Бондарович? – с издевкой проговорил Рахмет. – Нет, Банда, зря я тогда тебя из-под трибунала вытащил, фээсбэшник ты долбаный.

– Я у них служу, но на особом положении. И принципам своим, Рахмет, я не изменял. Если приказы отдают сумасшедшие или подонки, я их и теперь не выполняю.