Курт Воннегут

Малый не промах

Игры по-американски

(Предисловие Г. Злобина)

Спасибо, Сэмюэл Коэн

и прочие гуманисты,

За вашу новую американскую «игрушку» –

Не ту, которой играют дети,

А ту, которая играет детьми,

Пока не останется ни одного ребенка…

По всем книгам Курта Воннегута проходит цепная реакция персонажей и ситуаций, форм и идей. Даже скрупулезное расщепление его прозы вряд ли позволит выделить чистые частицы повторяемости – и писательской приверженности одной теме, веселого, беззаботного шутовства, и горькой озабоченности опасностями, какими грозит человеку им же созданная технотронная цивилизация. Чего только не намешано в воннегутовских романах и доведено до точки кипения, хотя не всегда автору удается получить желанный художественный синтез.

Последней новой вещью Воннегута, с которой познакомились в 1975 году русскоязычные советские читатели, был «Завтрак для чемпионов» (1972). В конце романа автор встречается со своими героями: полусвихнувшимся богатым фирмачом по продаже «понтиаков» Двейном Гувером и непризнанным провидцем, писателем-фантастом Килго.....

Господи боже, а теперь там построен огромный аэропорт. Мой зубной врач Герберт Стакс был там уже три раза, и у него в приемной полным-полно всяких непальских сувениров. Вот почему ни он, ни его семья не пострадали от нейтронной бомбы. Они как раз были тогда в Катманду.

Отец удивился, словно я каким-то сверхъестественным способом узнал и про Джона Форчуна, и про «Потерянный горизонт».

– Откуда ты все это знаешь? – спросил он меня.

– Я просмотрел все старые газеты в нашей библиотеке.

– Да? – удивился отец. По-моему, он даже не знал дороги в библиотеку-читальню. – А разве там хранятся старые газеты? – недоверчиво спросил он.

– Да, сэр, – сказал я.

– Господи, скольк.....

Я поглядел вдаль, и там, на горизонте, за поблескивающей на солнце Сахарной речкой я увидел шиферную крышу моего родного дома, увенчанную сверкающим белым конусом. В лучах заходящего солнца он и вправду напоминал изображение Фудзиямы – священного вулкана Японии – на цветной открытке.

Феликс и Кетчем были поодаль, у недавних могил. Феликс потом рассказал мне, что он кое-как совладал с собой на могиле отца и матери, но разрыдался, когда отвел глаза от их имен и обнаружил, что попирает ногами могилу Селии Гувер.

Элоиза Метцгер, женщина, которую я застрелил, тоже была похоронена где-то там, я ее могилку не навещал.

Я слышал, как мой брат разрыдался над могилой Селии Гувер, и взглянул в ту сторону. Я видел, как Ипполит Поль де Милль пытается его утешить.

Кстати, и я гулял не один. Меня сопровождал солдат с заряженной автоматической винтовкой – следил, чтобы я держал руки в карманах. Даже надгробия трогать не разрешалось. И Феликс, и Ипполит Поль, и Кетчем тоже не вынимали руки из карманов, как и.....