Начало
Курт Воннегут Колыбель для кошки Кеннету Литтауэру, человеку смелому и благородному Нет в этой книге правды, но «эта правда – фо’ма, и от нее ты станешь добрым и храбрым, здоровым, счастливым». «Книга Боконона» 1:5,«Безобидная ложь – фо’ма»1. День, когда настал Конец Света Можете звать меня Ионой. Родители меня так назвали, вернее, чуть не назвали. Они меня назвали Джоном. – Иона-Джон – будь я Сэмом, я все равно был бы Ионой, и не потому, что мне всегда сопутствовало несчастье, а потому, что меня неизменно куда-то заносило1 – в определенные места, в определенное время, кто или что – не знаю. Возникал повод, предоставлялись средства передвижения – и самые обычные и весьма странные. И точно по плану, именно в назначенную секунду, в назначенном месте появлялся сей Иона. Послушайте. Когда я был моложе – две жены тому назад, 250 тысяч сигарет тому назад, три тысячи литров спиртного тому назад… Словом, когда я был гораздо моложе, я начал собирать материалы для книги под названием День, когда настал конец света. Книга была задумана документальная.
Середина
– Знаю, знаю, у вас тут отличная страна, господин президент, – сказал Кросби. – Все, что я о ней слышал, по-моему, великолепно. Вот только одно… – Да? – Я не посол, – сказал Кросби. – Я бы и рад, но я обыкновенный простой коммерсант. – Ему было неприятно назвать настоящего посла: – Вот тот человек и есть важная шишка. – Aгa! – «Папа» улыбнулся своей ошибке. Но улыбка внезапно исчезла. Он вздрогнул от боли, потом согнулся пополам и зажмурился, изо всех сил преодолевая эту боль. Фрэнк Хониккер неловко и неумело попытался поддержать его: – Что с вами? – Простите, – пробормотал наконец «Папа», пытаясь выпрямиться. В глазах у него стояли слезы. Он смахнул их и весь выпрямился: – Прошу прощения. – Казалось, он на минуту забыл, где он, чего от него ждут. Потом вспомнил. Он пожал руку Минтону Хорлику: – Вы тут среди друзей. – Я в этом уверен, – мягко сказал Минтон. – Среди христиан, – сказал «Папа». – Очень рад. – Среди антикоммунистов, – сказал «Папа». – Очень рад. – Здесь коммунистов нет, – сказал «Папа». – Они слишком боятся крюка.
Конец
Я сказал Ньюту, что именно от безнадежности нашего положения мы стали бессильными. Ньют высказал неглупое предположение. – Мне кажется, что все любовные радости гораздо больше, чем полагают, связаны с радостной мыслью, что продолжаешь род человеческий. – Конечно, будь с нами женщина, способная рожать, положение изменилось бы самым коренным образом. Но наша старушка Хэзел уже давным-давно не способна родить даже идиота-дауна. Оказалось, что Ньют очень хорошо знает, что такое идиоты-дауны. Когда-то он учился в специальной школе для неполноценных детей, и среди его одноклассников было несколько даунов. – Одна девочка-даун, звали ее Мирна, писала лучше всех – я хочу сказать, почерк у нее был самый лучший, а вовсе не то, что она писала. Господи, сколько лет я о ней и не вспоминал! – А школа была хорошая? – Я только помню слова нашего директора – о.....
|