Начало
Екатерина Вильмонт Бред сивого кобеля Пролог – Кто это? – спросил Алексей, увидев в мастерской матери портрет, нарисованный сангиной. – Туся, – рассеянно ответила мать. – Какая Туся? Кто она? – Бывшая балерина. Что, хороший рисунок? – Чудо! – Рисунок или модель? – Не знаю. Глаз не оторвать. – Она на пять лет старше тебя. – При чем тут возраст? Я же не собираюсь… – А по-моему, как раз собираешься, – засмеялась Нина Михайловна. – Дашь мне ее телефон? – Лешик, с ней не надо играть. Она травмирована… – В каком смысле? – И в буквальном, и в переносном. Она прелесть, но не для тебя. Да и ты не для нее. – Мать, мы, кажется, условились: ты в мою личную жизнь не лезешь. Как и я в твою. – А я не лезу. Просто не считаю ее пока частью твоей личной жизни. К тому же ты ревнивый, а она безумно нравится мужикам. – Хочешь сказать, что в ее лице я приобрету лишнюю головную боль? – Для популярного журналиста ты выражаешься чересчур неуклюже. – Ладно, мать, ты скажи – дашь мне ее телефон?
Середина
– Вы о чем? – У тебя есть какие-нибудь версии, кроме бегства с мужиком? – Другие? Нет, других нету, – растерянно пробормотала Аля. – А почему? – Потому что я точно знаю, что она не с ним. – Ну ни фига себе… – не на шутку перепугалась Аля. – Но откуда вы это знаете? – Он приходил ко мне, искал ее. – Приходил к вам? – вытаращила глаза Аля. Она знает, решила Нина Михайловна. И уже пожалела, что затеяла этот разговор. – Представь себе, – довольно сухо сказала она. – Мы это обсуждать не будем. И я очень рассчитываю на твое молчание. – Богом клянусь, никому ни звука. Но тогда выходит… – Тогда выходит, что с ней либо что-то стряслось… – Либо у нее есть другой мужик. Нина Михайловна метнула на нее такой взгляд, что Аля невольно съежилась и пробормотала: – Ну не обязательно любовник, может быть, друг… приятель, просто знакомый… А вы к этой опереточной старухе не обращались? Я точно знаю, что Туська незадолго до Нового года к ней ездила… – Лешка у нее был.
Конец
– Марина, сейчас июль, откуда буран? – Ну вот, сбила меня… Не буран, так гроза! Жуткая гроза! И он думает: кого черт принес в такую грозу? Нехотя встает, переложив кота на диван, идет к дверям, открывает, а там… Там стоишь ты – мокрая, с испуганными глазами. Он потрясен! От удивления он роняет сигарету на ковер и кричит: Наташа, это ты? – Туся, – поправила она и покраснела. – Нехай будет Туся! Он хватает тебя на руки и несет в ванную, а там красиво все, в изразцах с зелеными водорослями… Ну а дальше и так все понятно. – Еще бы непонятно, дальше пожар начнется, он же уронил сигарету на ковер! – Я тебя уговорила? – Уговорила, только надо же переодеться… – Мне тоже. И захватить хоть по паре белья. В такси, по дороге к отелю, Туся спросила: – Скажи, а почему ты живешь здесь, а не дома? – Потому что когда-то мне было здесь офигительно хорошо… А еще потому, что в Москве я уже одурела от безделья и общения с богатыми кретинками. Мне нужно какое-то дело.
|