Джеймс Хэдли Чейз

Хитрый, как лис

Пролог

Он подготовил все: грязные бинты, нож, рваную военную форму, испачкал руки и ноги. Самое главное, что у него были документы покойного Дэвида Эллиса, чье тело гнило сейчас на солнце.

Но, несмотря на свой совершенный план, Кашмен нервничал. На лбу выступили капли пота, сердце бешено билось в груди. Во рту ощущался неприятный вкус.

Кашмен стоял в маленьком дурно пахнущем кабинете и слушал. Если все пройдет хорошо, личность отъявленного предателя Эдвина Кашмена исчезнет, но, прежде чем это случится, должен замолчать Харш. Нелегко это сделать – Харш силен как бык. Ошибки не должно быть. Выбраться из создавшегося положения можно, только убив этого человека.

Кашмен взглянул на часы над дверью: через минуту или немного позднее должен войти Харш.

Он ждал и слушал, чувствуя, что эти ненавистные секунды не лучше, чем угроза смерти.

Топот ног по коридору заставил его вздрогнуть. Дверь в кабинет резко распахнулась, и вошел Харш. Это был огромный толстый мужчина, похожий на борца. Форма СС плотно облегала его могучее тело и хрустела при каждом движении.

– Если ты так уверена, что нет ничего «такого», тогда почему же ты боишься? – спросил Эллис, не сводя с нее глаз. – Но ты так же, как и я, чувствуешь, что в этом парне есть что-то такое ненормальное. Только ты снисходительна. А если ты уверена в нем, так иди и убедись.

– Хорошо, я пойду! – воскликнула Грейс. – Я докажу вам это. Здесь нет ничего подозрительного. Только ваш злой и подозрительный ум…

Она выбежала из комнаты, не окончив фразы.

Поиск спальни Крейна занял несколько минут. Грейс нашла ее в дальнем конце коридора. Это была просторная комната с большим окном в сад. Грейс ожидала увидеть именно такую комнату: диван, под черно-зеленым покрывалом, мебель из светлого дуба, прекрасный ковер. Она остановилась у двери, оглядываясь; потом почувствовала внезапную слабость и подумала, что ей, возможно, придется когда-нибудь спать здесь, разделяя с ним постель…

Однако она все же вошла в комнату, оставив за собой дверь открытой, и двинулась к комоду. Она колебалась, пытаясь убедить себя, что Эллис не прав.

– Я знаю, что ты убил ее, – ответила она сквозь слезы. – Ну и что? Я не боюсь тебя.

Крейн отступил на шаг, словно собираясь ударить ее в лицо. Он зашипел:

– Ты знаешь, что я убил ее?

– О да, я догадалась об этом прошлой ночью. Когда ты вышел из темноты. У тебя были такие глаза… Я поняла, что твой ум не в порядке. Я вспомнила твой испуг, когда появилась впервые в том платье… Всю ночь я думала об этом и решила, что Эллис прав. Он не смог бы этого придумать. И тогда я пошла в лес. И… и я видела две могилы. Но я не испугалась, уверяю тебя.

Крейн смотрел на нее, сжав кулаки.

– Не расстраивайся, – утешала она его. – Может быть, Джули была жестока с тобой, а я буду совсем другой. Мы сможем уехать куда-нибудь и начать жизнь сначала… Мы сможем бороться вместе с твоей ужасной болезнью.

Она уже видела себя спасающей его, и любовь сделала ее всемогущей…

Крейн внезапно ударил ее кулаком по лицу.

– Мерзавка! – заорал он. – Как ты смеешь жалеть меня!

– Крейн, – предостерегающе крикнул Эллис, – не устраивай дешевой мелодрамы! Выпей и успокойся.

Крейн повернулся к нему.