Начало
– Куда подевался? – прогнусавила она своим томно-визгливым голоском. – Все выходные тебе названиваю! Бориса немедленно начало трясти. Он её ненавидел. Знал, что это недостойное чувство, старался относиться к ситуации с юмором, и – ненавидел. Просто в глазах темнело, когда он её слышал. – Чего тебе? – спросил он, стараясь быть максимально спокойным. – Надо поговорить! Я сейчас к тебе приеду. – Не надо, я занят. – Я уже выхожу. Сбегай, возьми круассанов. – Поговорить можно и по телефону, – всё ещё пытаясь сдерживать себя, сказал Боб, но она бросила трубку. Он заходил кругами. «Господи, за что мне это?». Анастасия уже два года жила у Анатолия, который представлялся всем Толяном. «Это у них, шоферов, корпоративное, – подумал Шилин: – Вован, Толян… Санёк, Мишаня… Уроды». А её Толян звал Анечкой. А когда он сам, Боб, в минуты нежности звал её Насенькой, была ужасно недовольной. Этот мордатый Толян был вхож в компанию её подруги Виолетты, которая откликалась на кличку Ветка. Боб даже думал, что он с той Веткой «любовь крутит». А он крутил с его женой, только звал её Анечкой. Бывало, Боб скажет в застолье: «Моя Настя то-то и то-то..... Середина
Черняк внимательно всё прочёл, подумал, глядя в окно, затем перевёл взгляд на Бейлина: – Что ещё, капитан? – Черняк назвал Бейлина капитаном, потому что хоть они, став работниками прокуратуры, и числились «советниками юстиции» разных классов, по привычке обращались друг к другу по воинским званиям. – Границу России Шилин официально ни разу не пересекал. Я проверил. Толян говорит, Борис должен был ещё на той неделе привезти ему из Швеции запчасти для «Вольво», но не привёз и вообще не появился. – Запроси погранцов. Может, они его поймали уже. – Сделал. Нет его. – А вообще, фигня какая-то, Лёня. Нищий инженер. Неудачник. Жена бросила. Телескопы палёным спиртом протирает. Автомобиль «Москвич» середины пятидесятых, и тот где-то брошен. Даже дачи нет… А он нелегально разъезжает по заграницам?.. ..... Конец
– Здесь группа террористов, – объяснил Грачёв Седову. – Вертолёт, подъём! – заорал Седов. – Подразделение, к бою! Полковник отщипнул ещё одну виноградину, съел её, и стал неумело чистить банан – в прошедшей жизни ему мало приходилось есть бананов, – а вокруг него, между тем, разворачивалась подготовка к самой человеческой работе, уничтожению себе подобных. Пока Мартьянов и Сурин убегали в ближайший подвал, бойцы Седова рассредоточились, залегли, стали совершенно невидимыми среди жухлой листвы; из каких-то кустов боевики кровавой Агаты – такие же невидимые – обстреляли вертолёт – а полковник стоял возле пиршественного столика и кусал банан. – Ложись, ложись! – прокричал ему кто-то, уже и не понять, с какой стороны. – Да ладно, – буркнул он в ответ. – Поем вкусного напоследок… 3. Когда внизу показалась небольшая одноместная яхта Феди-морехода, настроение у Боба было такое отвратительное, что он поначалу даже подумал: не прикинуться ли, будто он Федю не заметил, и не пролететь ли мим.....
|