Начало
Николай Семенович Лесков Кадетский монастырь 1831–1895 Томление духа 1 «Чудаки, право, чудаки! О русском человеке хлопочут, а русского человека не знают. Тут, видите, вера прирожденная, и живет она у человека по-домашнему, за пазушкой… Кому, как нам, не на кого надеяться, тому прямой помощник Бог, и слава Ему, что Он живет у нашего человека не в далеком отвлечении…»[1] Эти слова одного из героев Н. С. Лескова вполне отвечают и его многоопытным впечатлениям, и представлениям о внутреннем мире русского человека в прежней русской жизни, которую писатель наблюдал, изучал, переживал и постиг умом, сердцем и душою. Поэтому его творчеству свойственно не холодное, умозрительное изображение людей и обстоятельств, а живые, как бы освещенные внутренним светом, яркие, необычные герои и причудливые хитросплетения действительности, которые он умел открывать и видеть за внешней обыкновенностью и обыденностью. Лесков одним из первых сумел во всей полноте передать национальную самобытность и православное миросознание русского человека, сливающее воедино ум, веру, волю, смирение, любовь, миролюбие, милосердие и целомудрие, простосердечие, послушание и дерзость в..... Середина
– Что, мол, это за вздор, что нет? – Так, – отвечает, – своим зрением ты теперь только то увидишь, чего нету. – Вот, мол, еще притча! Ну-ка, давай-ка я понатужусь. – Вылупился, знаете, во всю мочь и вижу, будто на меня из-за углов темных разные мерзкие рожи на ножках смотрят и дорогу мне перебегают, и на перекрестках стоят, ждут и говорят: «Убьем его и возьмем сокровище». А передо мною опять мой вихрястенький баринок, и рожа у него вся светом светится, а сзади себя слышу страшный шум и содом, голоса и бряцанье, и гик, и визг, и веселый хохот. Осматриваюсь и понимаю, что стою, прислонясь спиною к какому-то дому, а в нем окна открыты и в середине светло, и оттуда те разные голоса и шум и гитара поет, а передо мною опять мой баринок и все мне спереди по лицу ладонями машет, а потом по груди руками ведет, против сердца останавливается, напирает и за персты рук схватит, встряхнет полегонечку и опять машет, и так трудится, что даже, вижу, он сделался весь в поту. Но только тут, как мне стал из окон дома свет светить и я почувствовал, что в сознание свое прихожу, то я его перестал опасаться и говорю: Конец
6 Лесков Н. С. Письмо 3. Н. Крохиной от 17 нояб. 1894 г. Цит. по кн.: Лесков А. Н. Жизнь Николая Лескова по его личным семейным и несемейным записям и памятям: в 2 т. М., 1984. Т. 1. С. 95. 7 Р. Д. (Р. Дистерло). Н. С. Лесков: критический очерк // Неделя. 1890. № 28. 8 Лесков-Стебницкий Н. С. Русское общество в Париже // Сборник мелких беллетристических произведений. СПб., 1873. С.320. 9 Буслаев Ф. И. Идеальные женские характеры в Древней Руси // Соч. СПб., 1910. Т. 2. С. 243. 10 Лесков Н. С. Заметки о зданиях // Современная медицина. 1860. № 29. 11 В<иктор> П <ротопопов>. У Н. С. Лескова // Петербургская газета. 1894. 27 нояб. 12 Лесков А. Н. Жизнь Николая Лескова. М., 1984. Т. 1. С. 137. 13 Лесков Н. С. Официальное буффонство // Исторический вестник. 1882. № 10. С. 441. 14 Лесков Н. С. Письмо к Н. П. Крохину от 15 дек. 1887 г. Цит. по кн.: Лесков А. Н. Жизнь Николая Лескова. Т. 1. С. 149. 15
|