Начало
1 – Послушай, ты ненормальный, ты определённо ненормальный! – сказал Андерс. – Опять валяешься тут и мечтаешь? «Ненормальный» поспешно вскочил и обиженно уставился на друзей, стоящих у забора. – Миленький, хорошенький Калле, – подхватила Ева-Лотта, – у тебя ведь пролежни появятся, если ты каждый божий день будешь валяться, вытаращив глаза, под этим деревом. – И вовсе я не каждый день валяюсь, вытаращив глаза! – сердито возразил Калле. – Не преувеличивай, пожалуйста, Ева-Лотта, – вступился Андерс. – Ты разве не помнишь то воскресенье в начале июня? Тогда ведь Калле за весь день ни разу не прилёг под грушей. И за весь день ни разу не был сыщиком! Воры и убийцы бесчинствовали вовсю. – Как же, припоминаю! – воскликнула Ева-Лотта. – Убийцы действительно блаженствовали в то воскресенье. – Катитесь вы отсюда! – буркнул Калле. – Именно это мы и собирались сделать, – согласился Андерс. – Только мы хотели и тебя прихватить. Если, понятно, ты допускаешь, что убийц можно оставить на часок без присмотра. Середина
Ева-Лотта уверяла, что преступник не мог быть жителем их городка, иначе она бы его узнала. И теперь комиссар спросил её: – А ты узнаешь его, если увидишь опять? – Да, – тихо сказала Ева-Лотта. – Я бы его узнала из тысячи других. – А раньше ты его никогда не видала? – Нет. – И, поколебавшись, добавила: – То есть да… отчасти. Комиссар выпучил глаза. Ещё один сюрприз! – Как это «отчасти»? – Я только брюки его видала, – пояснила Ева-Лотта неохотно. – Объясни, пожалуйста, понятнее. Ева-Лотта поёжилась в замешательстве. – Это обязательно? – спросила она. – Ты же прекрасно знаешь, что обязательно. Так где же висели его брюки? – Они не висели. Они торчали из-под штор. А в них был убийца. Комиссар быстро схватил оставшуюся булочку. Он почувствовал, что настал момент подкрепиться. А ещё он подумал, что Ева-Лотта, пожалуй, не такая уж дельная, как ему показалось. Не фантазирует ли она? – Итак, – сказал он, – брюки убийцы торчали из-под штор. Чьих штор? – Грена, чьих же ещё? – А ты-то где была? Конец
– Да, это ты теперь говоришь, когда знаешь, в чём дело, – возразил Андерс. – И вам ещё надо научиться говорить в сто раз быстрее, – добавил Калле. – А не то чтобы сегодня один слог, а завтра другой, – сказала Ева-Лотта. – Надо строчить, как из пулемёта. Все рыцари Белой и Алой розы собрались на чердаке, где Алые только что прослушали первый урок разбойничьего языка. Дело в том, что, поразмыслив хорошенько, Белые розы поняли, что посвятить Алых в тайну этого языка – их гражданский долг. Учителя в школе всегда проповедовали, как важно знать языки. Как же они были правы! Что бы делали Андерс, Калле и Ева-Лотта тогда, в Усадьбе, если бы они не знали разбойничьего языка? Калле думал над этим несколько дней и наконец сказал Андерсу и Еве-Лотте: – Мы не можем допустить, чтобы Алые прозябали в таком ужасающем невежестве. Они же пропадут ни за грош, если когда-нибудь столкнутся с убийцей! И Белые розы открыли у себя на чердаке курсы по изучению разбойничьего языка.
|