Начало
Мэри Вестмакотт Хлеб великанов Пролог На открытие нового театра — Национальной оперы — собрался весь лондонский бомонд. Там была королевская семья. Там была пресса. Там был высший свет. Туда всеми правдами и неправдами удалось пробиться даже музыкантам — в основном в задние ряды галерки. Давали «Великана», новое произведение доселе неизвестного композитора Бориса Груина. В антракте после первого действия внимательный слушатель мог бы уловить примерно такие обрывки разговоров: «Дорогой, это божественно…», «Говорят, это… это… ну, в общем, это самое новейшее! Все специально не в лад… Чтобы это понять, надо начитаться Эйнштейна…», «Да, дорогая, я всем буду говорить, что это великолепно. Но, между нами говоря, от такой музыки только болит голова». — Неужели нельзя было открыть британскую Оперу произведением приличного британского композитора? Нет, им понадобилась эта русская белиберда, — замечает желчный полковник. — Совершенно с вами согласен, — лениво отзывается его собеседник. — Но, видите ли, у нас нет британских композиторов. Печально, но факт! Середина
— О! Мне понравилось. Будто дерутся две собаки. — Штраус был бы польщен. Но я вас поняла. Драчливая музыка. Она подвинула к нему гренки и сказала: — Ваша кузина дважды была у меня. — Я знаю. Она мне написала. Он чувствовал себя скованно. Так хотел прийти, а теперь не знает, что сказать. Было в Джейн что-то такое, из-за чего он чувствовал себя неуютно. Вдруг он выпалил: — Скажите честно, вы советуете мне бросить к черту работу и насесть на музыку? — Как я могу такое сказать? Я же не знаю, чего вы хотите. — Но вы же говорили это в тот вечер. Что каждый волен делать то, что ему нравится. — Да. Не всегда, конечно, но почти всегда. Если вы хотите кого-то убить, ничто вас не остановит. Но потом вас повесят. — Я никого не собираюсь убивать. — Нет, вы хотите, чтобы у сказки был счастливый конец. Дядя умирает и оставляет вам все деньги, вы женитесь на своей возлюбленной и живете в Эбботс — или как там оно называется — спокойно и счастливо всю жизнь. Вернон рассердился: — Я бы не хотел, чтобы вы смеялись надо мной. Конец
Она подошла ближе, протянула к нему руки. Он посмотрел на нее как будто из страшного далека. Да, Нелл исключительно красива. Можно понять, почему он в нее влюбился. Странно, но сейчас в нем нет ни грана любви. Как нелепо. Он хочет только, чтобы она ушла и дала ему заняться тем, что он делает. А тромбоны? Тромбоны усилят… — Вернон! — Голос у нее был резкий, испуганный. — Разве ты меня не любишь? Лучше всего сказать правду. Он вежливо и официально сказал: — Я очень сожалею. Боюсь, что нет. Видишь ли, я люблю Джейн. — Ты сердишься на меня — за то, что я солгала про ребенка. — Солгала? Какого ребенка? — Ты не помнишь? Я сказала, что у меня будет ребенок, а это было неправдой… О Вернон, прости меня… прости. — Все в порядке, Нелл. Не стоит беспокоиться. Все к лучшему. Джордж хороший малый, ты с ним будешь счастлива. А теперь, ради бога, уходи. Не хочу быть грубым, но я ужасно занят. Если сейчас не записать, все уйдет. Она уставилась на него. Затем медленно пошла к двери. Остановилась, обернулась, протянула руки: — Вернон…
|