Аннотация

Тринадцать лет назад в старом графском поместье произошла трагедия. Жертвой стала девушка, возлюбленная Дэна. Спустя время прошлое не забылось, и теперь главные участники тех событий вернулись, чтобы попытаться разгадать загадку самой темной ночи. Кто-то ищет богатства, кто-то справедливости, а Дэн — свою потерянную, но не забытую любовь.

Все игроки на местах. Самая темная ночь возвращается, и в этот раз пламя ее вспыхнет с новой силой.

Татьяна Корсакова

Час перед рассветом

ДЭН

После унылой прохлады Хельсинки московский зной казался просто тропическим. Нагретый солнцем асфальт плавился под колесами машины, словно карамель. Над ним клубилось зыбкое марево, отчего дорога казалась политой маслом. Дэн полной грудью вдохнул сладкий дым отечества, включил климат-контроль и едва ли не на полную мощность врубил «Апокалиптику».

Он устал, чертовски устал. Он работал как каторжный, без выходных и проходных последние несколько лет. Работал на износ, не жалея ни себя, ни подчиненных, по кирпичику строя свою маленькую империю. А вчера в Хельсинки он подписал контракт, который позволит если не расслабиться, то хотя бы пере.....

— Она моя мать!

— Видишь этого мальчика? — Дед с жалостью посмотрел на плачущего Саню. — У него тоже были отец и мать, а теперь, погань, он сирота!

Больше дед ничего не сказал, решительным шагом направился к разрытой могиле, высыпал остатки порошка на старые кости, высек искру. Вспыхнул ярко-белый огонь, жадно заплясал по мертвому телу, пожирая остатки плоти. От идущего откуда-то из самых недр земли женского вопля у Саньки подкосились колени. Он упал, зажал уши руками, зажмурился. Ведьма умирала во второй раз, теперь уже навсегда... Он не хотел ни видеть, ни слышать...

Еще один вопль донесся от старого дерева. Саня знал, что сделал дед, и не собирался его останавливать. Жалеть можно человека, но не дьявола...

Яркий свет проникал даже сквозь плотно зарытые веки. Свет и еще... голос...

— Сашенька, сыночек мой...

Мама! Его мамочка жива! Саня вскочил па ноги, открыл глаза и закричал от ужаса. Там, у дуба, объятая пламенем, связанная и беспомощная, извивалась его мама.

— Леся в КПЗ, но, сдается мне, пробудет она там не долго. У девчонки конкретные проблемы с головой. Ее нужно лечить, а не наказывать.

— Она не виновата, — сказала Ксанка. — Это все он, его кровь...

— В тебе тоже есть его кровь, но ты совсем другая. Он не может сломать того, у кого все в порядке с душой. Елки, надеюсь, что он больше никого не сможет сломать. Через тринадцать лет я буду уже не так силен, чтобы сражаться с вселенским злом. — Гальяно спрыгнул с подоконника, направился к двери. — Ну все, политинформацию считаю законченной, удаляюсь!

— Он славный, — сказала Ксанка, когда за Гальяно закрылась дверь. — Они все славные. Дэн, тебе очень повезло с друзьями.

— Да, мне чертовски повезло! — Свободной рукой он притянул к себе Ксанку. — Мне повезло не только с друзьями, но и с любимой девушкой.

Это было как возвращение в прошлое. Жаркие губы, широко распахнутые глаза, дыхание, одно на двоих, и золотые смерчи, оплетающие их невидимыми нитями, развевающие Ксанкины волосы. Их настоящее было радостным и безмятежным. Единственно возможным, единственно правильным. Тот старик оказался прав — самая темная ночь во.....