Начало
Андрей Кивинов, Олег Дудинцев Благие намерения В зале суда было душно. Решетки не позволяли широко отворить окна, да если бы и позволили, воздух на улице напоминал топленое молоко. Судья Семенова, не самая молодая и, деликатно выражаясь, не слишком стройная женщина, читала приговор уже скороговоркой, глотая слова, поскорее бы закончить. — Фыдралнысудкырвскырнагдасппетербурга... — впрочем, все понимали, что имеется в виду «Федеральный суд Кировского района города Санкт-Петербурга». — Пыдпрдырстыдытнароднсудисеменовой... — разумеется, под председательством народного судьи Семеновой. Вон она, Семенова, стоит, зачитывает, и все на нее смотрят. И то, что народный она судья, тоже всем ясно. У нас все судьи народные, кроме присяжных. Но даже без очков видно, что присяжных здесь нет. Трое всего за столом. Так что и это можно пропустить: интересно, что будет дальше... Изнывали от жары сержанты-конвоиры Малышев и Наумов, в соответствии с Уставом застегнутые по самое не могу. Изнывал прокурор Павлюченко в своем строгом кителе. Маленький ушастый адвокат Беломлинский, известный своей невезучестью, мог бы, в принципе, не изнывать: закон не требовал о..... Середина
Юля с интересом глянула на приятеля. — Это ты уже перегнул... — Насчет чего? — Насчет «знал бы Пушкин»... — А... Ну ты же помнишь, как Пушкин обращался с мерзавцами! Чуть что — за пистолет! — Он плохо кончил, Антон. — Ну и что? Дантесов бояться — на дуэль не ходить. Короче, надо его припугнуть и заставить вернуть деньги. — И кто это сделает?.. — Я! — решительно заявил Антон. — Ты?! — растерялась Юля. — А что такого? — Да он же тебя прибьет,— как-то жалобно сказала Юля. Теперь ей вовсе уже не хотелось, чтобы Антон срочно становился рыцарем и шел за нее в бой. Да Бог с ними, с деньгами... — Еще посмотрим, кто кого прибьет... Хорошо б оружие достать. — С ума сошел? — Я же не стрелять — так, припугнуть,— пояснил Антон. Юля не знала, что и ответить. — У твоего отца ведь есть пистолет? — наседал Антон. Юля аж со скамейки вскочила: — Ну, есть. И что? — Может, одолжишь на пару часов? Вечером или ночью? — Ты точно спятил... Конец
— Где Юля?! Сволочь! — Запоминай, майор. Горелово, Парковая, дом семь. Захочешь — найдешь. Спасибо за компанию... И газанул. Автомобиль растаял в ночном тумане. Три секунды — и красные огоньки пропали из виду. Виригин включил мобильник, набрал номер: — Алло, Палыч! Горелово, Парковая, семь! Отъехав еще с километр по проселку — как говорится, по «волчьим тропам» (пригодилась гаишная карта, которую глазастый Кедров заметил в пути и отобрал у Виригина) — беглец с паспортом на имя Могилева свернул в лес и остановился. Витебская область — не Питер, белые ночи «не действуют», но заря в этих краях и в это время года начинает заниматься рано. Первые просветы забрезжили на небесах, словно в стакан чая капнули несколько капель молока: вроде бы мало они влияют на общий цвет, но что-то неуловимо уже изменилось. Березы еще не белые, но уже не сливаются в сплошной темный массив, а выделяются из фона резкими стройными тенями. Даже какая-то ранняя птица негромко крикнула в кронах. Или почудилось?..
|