С. Лагерлёф

ПЕРСТЕНЬ РЫБАКА

В те годы, когда в Венеции правил дож[1] Градениго, жил там старый рыбак по имени Чекко. Когда-то он был очень сильным, но и теперь еще был достаточно крепким для своего возраста, хотя в последнее время бросил работать и стал жить заботами двух своих сыновей. Он ими страшно гордился и любил их. О, Господи, как он их любил!

Так уж случилось, что пришлось ему одному воспитывать их. Мать мальчиков рано умерла, и на Чекко легли все заботы. Он одевал и кормил их, вечно сидел в гондоле с иголкой и ниткой в руках и что-то чинил и латал. Его совершенно не интересовало, смеются над ним или нет. Чекко сам научил сыновей всему, что им следовало знать. Он вырастил из них настоящих рыбаков, почитающих своего Бога и Святого Марка.[2]

— Помните, — наставлял он их, — что Венеция сама по себе никогда не смогла бы удержаться на поверхности вод. Взгляните на нее! Разве она не построена на волнах? Взгляните на пологие островки вдоль берега, где вода колышет морскую траву. Вам туда и ногой не ступить. Однако же на такой земле стоит город. А разве вы не знаете, что шторм, надвигающийся с севера, может сбросить в море наши храмы и дворцы? Может,.....

Чекко все еще посмеивался над ветром, который резвился, играя со всякой мелочью. Ветер вел себя как мальчишка, который распугал птиц и вызвал переполох в переулках. Но когда поднялась настоящая буря, которая неизвестно чем обернется, старик загнал наконец лодку под арку моста.

Ближе к вечеру Чекко стал подумывать, что было бы неплохо оказаться в открытом море. При таком крепком бризе там-то могло быть спокойнее. На берегу творилось нечто невообразимое. Завывало в печных трубах, вздыбливало крыши и швыряло их о землю, при этом черепица летела в каналы. Ветер хлопал дверьми и оконными рамами, буйствовал во дворцовых лоджиях и разрушал изысканные лепные барельефы арок.

Старый рыбак все еще храбрился: не шел домой и не ложился спать. Не мог о.....

Про себя Чекко ужаснулся: как это он подвергает риску жизнь почтенного господина? Ведь он и в самом деле взял курс на остров Лидо.

Теперь, когда в лодке появился еще один пассажир, грести стало тяжелее.

«Да и силы у меня на исходе. Годов-то прожито немало», — упрекнул он самого себя.

Но самым странным было то, что Чекко не печалился ни о сыновьях, ни о чем-либо другом. И еще гордился тем, что был в силах вести лодку.

«Умеет он орудовать веслом, этот старый Чекко», — бормотал про себя рыбак. Они причалили к острову Лидо, и оба незнакомца сошли на берег. Они направились к собору Сан-Никколо и быстро вернулись назад вместе со старым епископом, одетым в сутану, с посохом в руке и с митрой на голове.

— А теперь вези нас в открытое море, — сказал почтенный господин.

Чекко всего передернуло от страха. Грести в открытое море, где погибли его сыновья? Теперь ему было не до насмешек над самим собою. Он старался не думать ни о шторме, ни об опасности, которая грозит им на пути к месту гибели его .....