Начало
Александр Терехов Натренированный на победу боец Криминальный голубь Время «Ч» минус 17 суток Разве бывают трусы такого размера? Нет-нет. Трусы бывают большие, но на слонов их не шьют. Сырой августовской полночью двадцать шестого числа девяносто второго года уже зрелый мужик хоронился на крыше электрической подстанции на Молодогвардейской улице и караулил толстущую бабу из первого подъезда – баба кружила у подъезда, как на привязи. Я – этот мужик. Под смолистой крышей подстанции гудели агрегаты, и, спасая мужскую силу от возможного излучения, я подсунул под штаны папку с документами, а баба заносила зад на очередной поворот – трусы ей шить только из наволочки. Значит, под халатом их скорее всего не было. Что за радость гулять, когда дует в зад? Ну, над башкой моей барахтались голуби в тополях. Судя по залежам помета, я занял их нужник. Кишки на запор! Я те хвост подыму! Для угрозы я хрипло подмяукнул: – Мя-ав. Мя-а-у-ав! Шлеп! По макушке чиркнула густая струя. Сгорбился, чтоб не текло за ворот; так и так твой жирный зад!
Середина
– Жду! Подмазончик сделала, пирожок готов с яблоком и клюквой. Ты что кислый? – А чего скакать-то, Алла Ивановна? Какая тебе разница? – Разница – одна дает, другая дразнится. – Нет градусника? Тяжело… В поблескивающей юбке колоколом, в снежном тончайшем свитере, без складок облегающем ее мощь, в запахе она подходила – так сильно вдруг пожелал, как желается в начале зимы, ожидая трамвая у кладбища, сердце выдавливается и затыкает глотку; желается нестерпимо, какую угодно, с отчаяньем квасишь снежную грязь, мерзлые ноги, небо страшно, в окнах электрическая вода, майки; пусть хоть ее черно-колготочные ступни в оправе лакированных туфель, затянутые сажевой сеточкой голени, обжатый широкий живот… – Заболел? – Подсела, как близко, не стыдясь, показывая свое тело, смазавшее лицо, оставив глаза, рот, по-школьному положила.....
Конец
– Алло. Говорите. Вас слушают. – Старый, это я, это я! Отбиваясь от чужих отголосков, хрипов, просачивавшегося гудения, подумал, что это не мне, это не он, но Старый чуть ближе переспросил: – Кто это? – Я! Меня прижали и здесь, я не могу, когда так рядом! Надо сделать. – Знаете, я, я, – лепетал Старый. – Знаете, я не имею возможности, вы, как я понял, желаете немедленно. Меня в данный момент ну просто семья не отпустит. Алло? Вы слушаете? Алло. – Да, я слышу тебя! .....
|