Начало
Роберт Блох Череп маркиза де Сада 1 Откинувшись на спинку кресла перед камином, Кристофер Мейтленд ласково поглаживал переплет старинной книги. Блики огня бегали по его худому лицу, задумчивому и сосредоточенному. Это было лицо настоящего ученого. Все мысли Мейтленда занимал фолиант, который он держал в руках. Ученый размышлял о том, из чьей кожи сделан переплет — из кожи мужчины, женщины или ребенка. Книжный торговец уверял его, что этот переплет из кусочков женской кожи. Но Мейтленд, по характеру скептик, не верил, хоть это и было соблазнительно. Книжные торговцы, имеющие дело с подобными ценностями, как правило, далеко не всегда заслуживают доверия. Во всяком случае, годы общения Кристофера Мейтленда с людьми этого сорта значительно подорвали его веру в их честность. И все же Мейтленду хотелось верить, что его не обманули. Разве не прекрасно иметь книгу в переплете из женской кожи? Разве не прекрасно обладать святым распятием, вырезанным из бедренной кости; коллекцией голов даяков; высохшей Магической рукой,[1] выкраденной с кладбища в Мейнце. У Мейсона все это было и не только это, ибо он увлекался коллекционированием необычных редкостей..... Середина
Только когда они вынули из огня металлические раскаленные докрасна прутья и высоко подняли их над головой, он сообразил, почему его привязали так крепко. Первый же удар заставил Мейтленда не то что бы содрогнуться — забиться в конвульсиях. Его тело, обожженное ужасным прутом, выгнулось в дугу. Руки от невыносимой боли могли бы разорвать стягивающие их ремни. Но стальные цепи крепко держали его. Мейтленд скрипел зубами, а два человека в черных одеждах пороли его живым огнем. Очертания застенка поплыли, боль тоже поплыла, стала тупой. Мейтленд провалился в темноту, прерываемую только ударами стегающих его голую спину стальных прутьев. Когда к нему вернулось сознание, Мейтленд понял, что бичевание окончилось. Молчаливые люди в черных одеждах и масках наклонились над ним, освобождая от кандалов. Они осторожно поставили свою жертву на ноги и повели через весь застенок к большому стальному гробу. Гробу? Это был не гроб. Гробы не ставят перпендикулярно с открытой крышкой. На них не вырезают изображение ..... Конец
Вот почему Мейтленд, движимый порывом, которому он не смог бы дать ни объяснения, ни оправдания, нагнулся и поднял череп. Некоторое время он держал его, стоя в классической позе Гамлета. Потом навсегда покинул комнату, унося в руках мертвую голову. Страх преследовал Мейтленда, когда он бежал по сумеречным улицам. Страх нашептывал ему в уши странные вещи, умоляя его поспешить, пока полиция не обнаружила труп Марко и не пошла по его следу. Страх подсказал ему войти в собственный дом с черного хода и пройти прямо к себе в комнату так, чтобы никто не видел. Страх не отпускал Мейтленда весь этот вечер. Он сидел в комнате, смотрел на череп, стоящий на столе, и его передергивало от отвращения. Мейтленд знал, что Фицхью был прав. Череп и черный мозг, который был внутри, излучали нечто дьявольское. Под его влиянием Мейтленд пренебрег разумными советами своего друга; под его влиянием он сам похитил череп у покойника; под его влиянием он сейчас скрывался в этой закрытой комнате.
|