То, что медовый месяц у них с Дашкой затянулся на полгода, юношу не волновало. Он так привык засыпать в своем доме, в своей постели в объятиях своей Дашки, что дурацкую командировку, в которую загнал его жену Стас, воспринял не иначе как злобную провокацию.

— Курсы повышения квалификации, — фыркнул Валентин. — Да куда ей дальше повышаться?! И так с ходячим справочником в одной постели сплю… спал… Нет, Папа, ты все-таки редиска и с сегодняшнего дня лучше не поворачивайся ко мне спиной. Язык покажу или рожу скорчу. Да… это будет достойная месть!

Станислав Николаевич Кончаловский, он же, на языке конторы, Папа, он же по совместительству брат Дашки, был начальником Рамодановского филиала конторы «Ангелы Миллениума». Филиалы были разбросаны по всей стране и так надежно законспирированы в недрах ФСБ, что об их деятельности знали только сам глава ФСБ, президент страны и премьер-министр. Отделения конторы были не только в России. Эта международная организация тайно работала во всех крупных городах планеты, защищая Землю от нелегальной эмигр.....

— Успели-таки, — злобно прошипел старец.

Он по-прежнему держался за свой главный козырь — Глафиру Рамодановскую, а вокруг сгруппировались все ее подружки.

— Сонечка, — дрожащим голосом сказал профессор, мелкими шажками приближаясь к дочери, — иди ко мне, родная, зачем тебе этот злобный старик?

— Вот это правильная постановка вопроса, — поддержал его Валентин.

— Стой на месте, — рявкнул старец, — если хочешь получить ее живой! — Глаза Глафиры изумленно распахнулись, и она возмущенно посмотрела на своего «благодетеля», который в окружении врагов явно начал терять голову. — И знай, пока она при мне, она — Глафира, а не Софья!!!

— Мозги успел промыть, — сообразил Валентин. — Похоже, профессор, у вашей дочки амнезия, а эта скотина в рясе сумела ею воспользоваться.

— На зомби своих рассчитываете, Николай Максимович, — усмехнулся Игорь. — Я считал вас умнее.

— Я отец Серафим! — завопил старец.

— Да какой ты отец? — поморщился Игорь. — Даже староверы тебя из своей общины изгнали, и д.....

— Я понял. Я их вам отдам, но при одном условии.

— Заранее согласна.

— Даже не узнав, что я потребую взамен?

— У нас было время изучить тебя, — улыбнулась женщина. — Не думаю, что твои требования будут чрезмерны.

— Я уже понял, что эти артефакты, — тряхнул фолиантом и кинжалом юноша, — сделаны вами. Кем-то из предтеч.

— Ты угадал, — подтвердила женщина.

— В нашем понимании вы боги. И, судя по тому, что я увидел в сознании малыша, твоего сына, в ваших сердцах давно нет зла. По крайней мере, зла в нашем понимании.

— И это верно.

— Тогда как понимать этот предназначенный для убийства богов артефакт, — поднял Валентин кинжал, — и создающие злых богов заклятия? — еще раз тряхнул он фолиантом.

— Обычным кухонным ножом можно нарезать колбасу, а можно воткнуть его в соседа, — грустно сказала женщина. — Но доля вины на нас лежит, не отрицаю.

— И в чем ваша вина? — мрачно спросил Валентин.

Тора аж передернуло от такого непочтительного тона.