Начало
Аркадий Вайнер, Георгий Вайнер Умножающий печаль Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь. ЕкклесиастПо законам нынешней жизни, если в первом акте на стене висит ружье, значит, до начала спектакля из него уже кого-то застрелили. Милицейский взгляд на чеховский театрСЕРГЕЙ ОРДЫНЦЕВ: ЭКСТРАДИЦИЯ — Ты очень хитрый парень, — сказал Пит Флэнаган, повернул руль налево, и мы покатили в сторону Трокадеро. Спорить с ним бессмысленно, как забивать лбом гвозди. Да и вообще разговаривать неохота. Жестяной пузырь машины был заполнен щемящей золотой песней саксофона Птицы Чарли Паркера, протяжной, сладкой, плотной, как облако из сливочного мороженого. Через окно я рассматривал скачущее отражение нашей машины в зеркальных витринах — черный юркий «ситроен» с проблесковым синим фонарем на крыше. Его тревожный пульсирующий свет был неуместен в этом мягком воскресном утре, еще не увядшем от подступающей жары, от потной людской суеты, не задушенном синеватым угаром автомобильного дыма. Середина
— Хотелось бы знать, что делала наша охрана? Шеф безопасности тяжело вздыхал: — Хлопала ушами… Людмила попыталась вступиться: — Но он действительно выглядел неузнаваемо… С ним была очень привлекательная женщина — может, это сбило охранников с толку? — А по-твоему, киллер должен ходить по городу в пулеметной ленте, как матрос Железняк? — любезно поинтересовался я и снова спросил Сафонова: — Сколько у нас там людей? — Четыре наряда по два человека. — Прекрасно! Всех уволить… Сегодня же… — Александр Игнатьич, прошу вас, не горячитесь, — стал заливаться бурым склеротическим румянцем Сафонов. — За этот прокол отвечаю я. Из-за ошибки или нерадивости одного охранника, наверное, не правильно наказывать еще семерых людей… — Я понимаю — семьи, дети, безработица на дворе, — кивнул я. — Кузьмич, дорогой мой, ты меня не правильно понял. Я их не наказываю. Они мне просто не нужны, они — слабое звено в неработающей цепи. Как системщик, я не могу этого допускать. Уяснил? Конец
Мне мешала думать о Марине, о Сереге, Хитром Псе компания за соседним столиком. Толстого среднеазиата с депутатским значком провожала куда-то свора холуев, и они громко шутили, тоненько смеялись, заискивали перед ним, говорили за него тосты и лезли из кожи вон, чтобы он, не дай Бог, не подумал, что им не нравится быть его холуями. А он был добр, снисходительно разрешал. Появился Серега, протянул мне небольшую дорожную сумку. — Это я внизу купил. Напихал туда газет, журналов… — Зачем? — не понял я. — Никто, даже офицеры Интерпола, не летает за границу с пустыми руками. Он достал из кармана, положил на столик портмоне: — Возьми… Здесь билет на транзитный рейс Токио — Москва — Франкфурт. Мой международный паспорт, служебное удостоверение… И там еще осталось триста шестьдесят долларов. — Серега, забери деньги… Мне надо долететь… У меня есть. Я богатый… Серега долго, печально смотрел на меня, потом ост.....
|