Александр Тамоников

Горный блокпост

ПРОЛОГ

Станица Разгульная, суббота, 18 сентября.

Молодой человек в джинсах и черной майке остановил белую «девятку» возле кафе на выезде из населенного пункта. В здание заходить не стал, устроился на улице, на площадке под навесом, за небольшим круглым столиком. Бросил перед собой пачку сигарет, зажигалку, закурил. К нему подошел парень-официант:

— Доброе утро, уважаемый! Что будете заказывать?

Молодой человек взглянул на часы: 11–02. Действительно, еще утро. Хотя… но это неважно.

— Чашку настоящего кофе.

— Еще что?

— Пока все. И пригласи ко мне хозяина кафе, надеюсь, он на месте?

— На месте. Недавно приехал.

— Иди.

Парень, поклонившись, отошел от столика и скрылся за стеклянными дверями кафе.

Вскоре к молодому человеку вышел мужчина лет сорока:

— Салам, Оман!

— Салам, Шота! Как у тебя, все спокойно?

— Было спокойно. Если только ты не притащил за собой «хвост» особистов из гарнизона.

— Не волнуйся, я чист, как стеклышко.

— В части искать не будут?

Молодой человек взглянул на хозяина кафе:

— Да, да, я все понял! Но, честное слово, не помню, чтобы приставал к вашей жене!

Увидев, что офицер спецназа готов вновь врезать авторитету, Али поправился:

— Хотя… хотя, если был обкурен, я… я иногда употребляю дурь, то мог и наговорить всякой ерунды, но… совершенно не понимая, что делаю, и… и уж точно, без какого-либо намерения в действительности что-то предпринять! Так что, если что и было, готов просить извинения. Я… я не последний человек в станице, брат — заместитель начальника милиции, мы… мы… никогда никому ничего плохого не делали. Клянусь памятью родителей, да будет им земля пухом!

— А кто такие девочки, которых ты притащил с собой?

— Ай, это обычные проститутки. Они сейчас везде. Шатаются в поисках работы.

— И они добровольно обслуживают тебя? Ты им платишь?

— Конечно.

— Проверим?

Али повернулся на бок:

— Зачем это вам?

— Не платишь ты им, значит, держишь в рабынях! Почему ты забрал к себе дочь Алоева? Чтобы тот быстрее отдал тебе ресторан?

Илимов промолчал, потупив взор. Крабов же продолжил:

Бекетов отдал команду:

— Паси коридор, мы пошли дальше.

— С Богом.

Бекетов с Крабовым выползли на крышу. И по-пластунски поползли к ее дальней оконечности. Иначе передвигаться спецназовцы не могли, дабы не обнаружить себя со стороны станицы. Даже если Жаров не имел своих людей поблизости от школы, то население Разгульной, которое к этому времени успело заполонить все прилегающие к оцеплению улочки, увидев штурмовую группу, непременно подняло бы шум. А Жаров наверняка отслеживает обстановку в том секторе, который имеет возможность контролировать. Ползти пришлось метров сорок. Определив, что находятся под окнами захваченного класса, остановились. Бекетов запросил по связи Арбашева:

— Как дела, Паша?

Старший лейтенант ответил:

— Спокойно. Как и было. А вы уже вышли на рубеж?

— Вышли. Судя по расстоянию от торцевого парапета, мы над средним окном. Готовься к сближению с захваченным классом.

Арбашев ответил:

— Готов. Жду команды.

— Жди.

Бекетов повернулся к Крабову:

— Кирилл, готовь лебедку.