Начало
Анри Труайя Грозные царицы I. Екатерина прокладывает путь Зимний дворец окутала гробовая тишина. Хотя обычно оцепенение, которое овладевало придворными, когда им объявляли о кончине государя, мгновенно сменялось взрывом радости при звуках имени престолонаследника, на этот раз минута текла за минутой, а уныние, подавленность, нерешительность всех присутствовавших длились и длились. Можно было подумать, что агония Петра Великого так и не кончилась – он все еще умирает… На лицах у иных можно было даже прочесть мысль, что теперь, когда его не стало, у России нет больше будущего. Созерцая лежащее на парадной постели длинное тело со сложенными на груди руками, знать, сбежавшаяся при вести о свершившемся, удивлялась тому, что этот чудовищный сгусток дерзости и неукротимой энергии, сумевший буквально за уши вытянуть страну из вековой спячки, подаривший ей государственные учреждения, полицию, армию, вооруженную по последнему слову техники и достойную новой, могущественной России, освободивший свою родину от угнетающих традиций прошлого, чтобы открыть ее для западной культуры, построивший на пустом месте, среди болот и воды, столицу немеркнущей красоты, даже не потруд.....
Середина
й, и вроде бы можно было надеяться, что рано или поздно в России, как и в других государствах, поборники здравого смысла восторжествуют над приверженцами экстремизма. Но – увы! Этой перспективы для того, чтобы успокоить как мелочных и придирчивых, так и робких, малодушных, было явно недостаточно. Желая обнадежить своего министра Амло де Шайу, который настаивал на том, что Россия вот-вот «ускользнет» от Франции, Ла Шетарди утверждал, что, наоборот, несмотря на внешние проявления, «Россия Франции сейчас благоволит».[53] Но у Амло не было таких же, как у его посланника, причин подпадать под чары Елизаветы. Он считал, что Россия теперь уже не настолько могущественна, чтобы с нею можно было поддерживать отношения на равных, и что было бы опасно полагаться на обещания столь неустойчивой и постоянно колеблющейся власти, какой представлялась ему власть русской императрицы. Связанный былыми договорами с Швецией, он не желал выбирать между двумя странами и предпочитал оставаться в сторонке при выяснении ими своих разногласий, дабы не скомпрометировать себя на будущее ни в Санкт-Петербурге, ни в Стокгольме. Надеясь на то, что ситуация каким-то образом разрешится сама собой, Франция то пылала .....
Конец
58 Снова из Валишевского (там же, стр. 52): «Канцлер формулировал против нее три главных обвинения: отсутствие усердия в православной вере; запрещенное ей вмешательство в государственные дела империи или герцогства Голштинского; чрезмерная фамильярность с молодыми вельможами, посещающими двор, с камер-юнкерами и даже с пажами и лакеями». (Примеч. пер.) 59 См. Анри Труайя «Екатерина Великая» и Бильбасов «Екатерина II». (Примеч. авт.) 60 Урожденная Гендрикова, она была двоюродной племянницей императрицы и, когда вышла замуж за Чоглокова, сильно подняла, как пишет Н.И. Костомаров, «фамилию мужа в обществе». (Примеч. пер.) 61 Имеется в виду Аахенский договор (предварительно он был подписан 30 апреля, окончательно – 18 октября 1748 года), по которому Силезия закреплялась за Пруссией, Мария-Терезия была признана императр.....
|