Начало
Чаще всего это происходило за стойкой. В этот раз она взяла стакан и устроилась за столиком в глубине зала. Губы сблизились с каменистым ароматом и прохладой «мюскадэ». Быстрый глоток, чуть не залпом. Усталость отпустила. Анн раскрыла журнал и про себя решила: «Если через десять минут его не будет, уйду». Десять минут прошли, и она знаком подозвала официантку. Еще бокал белого вина. Два – ее норма. Третий она выпьет с ним. Конечно, если хватит терпения дождаться. Кто-то заходил. Кто-то выходил. Кто-то о чем-то болтал с хозяином. И над всем этим мирком клубилось дружелюбное ароматное облако винных паров. Бистро, к счастью, не поддалось моде на строгий и леденящий металл, матовое стекло и неон. Постаревшее и пыльное, с подковообразной стойкой, оно оставалось островком гостеприимства среди сумасшедшей городской толкотни. Шесть пятнадцать. Ну вот и он. Ее кольнуло, она с трудом сдержала улыбку. Неужто и она так же изменилась за прошедшие три года? Черты лица, цвет глаз, форма подбородка были теми же, но все казалось угасшим, размякшим, каким-то размазанным. Ведь ему всего лишь тридцать четыре. Нет, тридцать пять. На пять лет больше, чем ей. Как же она мо..... Середина
Они встретились в «Старине Жорже» – как обычно, за бокалом белого вина. – Тебе нельзя больше звонить мне домой, – сказала она. – Почему? – Лоран заболел, и я перевезла его к нам. Марк сдержанно удивился. Анн показалось, что он это сделал скорее ради проформы. – Что по этому поводу говорит Пьер? – поинтересовался он. – Ничего особенного. – Как ты ему объяснила? – Ничего я ему не объясняла, совсем. – Он, должно быть, сомневается насчет тебя и Лорана? – Не думаю. Хотя мне все равно. – Анн, – сказал он, взяв ее за руку, – ты теряешь голову. – Да, и это очень приятно! Ты знаешь, как я его нашла? Вчера вечером вдруг телефонный звонок… Она рассказывала о своей поездке с горделивой радостью, чувствуя всю ее неуместность, но не в силах сдержаться. – Лоран ужасно ревнив, – подытожила она. – Ты для него – что красная тряпка для быка. Думаю, он и на полицейского набросился бы, пристань тот ко мне на улице с расспросами. – То есть, нам не стоит встречаться, – грустно заметил Марк. – Да нет же, только так, чтобы он об этом не знал. Конец
Лоран лежал одетым, вытянувшись во всю длину кровати, со скрещенными на груди руками, с обращенным к потолку лицом. Глаза его были закрыты, рот слегка приоткрыт. Казалось, он спит. Анн приблизилась к нему с недоверием и тревогой в груди, склонилась и обняла его за плечи. Ей показалось, что ее руками прикоснулись к статуе. Кожей ладоней она через толщу шерстяного свитера ощутила ее твердость и холод. Вспышка ослепительно белого света в голове сменилась леденящим страхом, и у нее перехватило дыхание. Из горла наружу вырвался первобытный рык дикого зверя: – Нет, Лоран, нет!!! Непослушные пальцы тем временем сами собой тянулись к его лицу, такому спокойному, такому красивому, касались его подбородка и ощущали только холодную отрешенность. Мраморную глыбу. Обтесанное бревно. Манекен, в насмешку над ней облаченный в одежды Лорана, в парике из его волос, с его, но наклеенной, бородкой. Все напоминало фарс! Но зачем?.. .....
|