Деликатно постучав, я приоткрыл дверь и проскользнул в зал. Буллфер оказался один, не считая мелкого беса из обслуги, и был он в своем любимом обличье. Короткая рыжая шерсть покрывала мощное тело с широченными плечами, на ногах копыта, лицо человеческое, тоже покрытое шерстью. Он сидел в кресле и смотрел, как бес бинтует его локти, — значит, собирается надеть парадные доспехи. К чему бы это?

— Привет, Булф. Не помешал?

Хозяин поманил меня рукой и указал на низкий табурет напротив.

— Садись, Гэл. Какие новости?

Я порылся в карманах и достал свой блокнот.

— Ничего особенно важного. Сэр Генри выступает против сэра Ричарда. Делят территорию.

— Пусть делят, — равнодушно отозвался Буллфер.

— Леди Виктория шлет вам признание в вечной преданности и передает…— я снова порылся в кармане, — вот, золотой перстень с эмблемой своего рода.

— Нужен мне ее перстень, — проворчал демон, но я видел, что ему приятно. — Что еще?

— А еще говорят, видели на твоей территории этого… как его… ангелочка.

— Что?! — Булф коленом отпихнул мелкого беса, и тот, испуганно пискнув, забился под высокое кресло. В гневе Хозяин был страшен.

— Гай, что с тобой? — Обеими руками убирая волосы с раскрасневшегося лица, Арэлл подошла ближе.

Согнать с глаз застилающую их пелену бешенства удалось не сразу.

— Все в порядке.

— А мне показалось, что ты…

— Все хорошо!

Атэр фыркнул и заявил, подбрасывая мяч на ладони:

— Ничего особенного, лучезарная. Он просто ревнует.

— Что?! — Растерянность и удивление сделали элланку еще более привлекательной.

— Вы поцеловали меня. А ему никогда не перепадало получить такого удовольствия.

Арэлл растерялась, не зная, что делать — рассмеяться, дать мальчишке по физиономии за наглые комментарии или удалиться, презрительно вскинув голову.

Лучше всего было бы, если бы она рассмеялась.

Но вместо этого девушка вдруг вздохнула, нахмурилась, произнесла тихо:

— Как же я устала.

И медленно вышла из зала, опустив золотоволосую голову.

Гай и эллан обменялись одинаково изумленными взглядами — Вместо ревности в душе телохранителя осталось только ощущение неловкости.

— Значит, вы согласны остаться здесь? — спросил Лучезарный.

Энджи пристально посмотрел на него, а потом требовательно протянул руку. Денница помедлил мгновение, и вложил в ладонь ангела рубиновый жезл…

— Ну и что теперь? — спросил я, когда создатель срединного мира исчез.

— Ничего, — ответил компаньон, внимательно рассматривая легендарное орудие. — Не будет Буллфера. Никогда не родится полудемон-Эмил. И «Белые щиты» тоже не появятся на свет. Гермия проживет долгую счастливую жизнь. Никогда не построят Рэйм. И мы не встретим Атэра.

— Да-а, — произнес я глубокомысленно, глядя на блеск Рубина, который принес столько неприятностей моему хозяину. — Слушай, Энджи, этот ритуал… ну тот, что ты провел над Буллфером. Ты его еще помнишь?

— Конечно.

— Тогда вот что. — Я сотворил из воздуха кусок пергамента и сунул свиток ангелу. — Давай, опиши его подробно. Со всеми этими «Путь приведет тебя к совершенству… Бесценная Награда ждет!» Ну, и так далее.

Друг посмотрел на меня с веселым недоумением.

— Зачем тебе это надо?

— Отнесу на Дно. Оставлю в какой-нибудь из пещер. На всякий случай.